подобного, – ответил Славик. – Это означает «потерянный монокль». Я французский немного знаю.
– Ну раз знаешь, тогда и проверяй его бредни, – решил Лелик, протягивая Славику бланк. Славик спорить не стал, взял листок и углубился в его изучение.
– Макс, – вдруг сказал Славик через минуту. – У тебя вообще как с головой?
– С головой хорошо, – ответил Макс. – Я так думаю, что без головы мне было бы намного хуже.
– Значит, ты этой головой обо что-то сильно ударился. Возможно, еще в детстве, – поставил диагноз Славик.
– Что случилось? – всполошился Лелик. – Макс разучился писать?
– Наоборот, – сказал Славик. – Переучился. Он в графе «наркотики» нацарапал «упаковка».
– Где? – заволновался Макс. – Ни о каких наркотиках я ничего не писал. Там вообще про них не спрашивали.
– Вот, – сказал Славик, тыча пальцем в соответствующий пункт декларации. – Читай, что написано напротив пункта «La drouge».
– Напротив пункта «драже» написано «упаковка драже», – ответил Макс. – У меня в кармане упаковка драже. Чтобы сосать. Лелик же сказал, что все надо писать, чтобы не придирались…
Славик с Леликом посмотрели друг на друга и скорбно вздохнули.
– Он всю декларацию так заполнил? – спросил Лелик Славика.
– Ну да, – ответил тот. – Нас с ней тут же арестуют, выведут за сортир и расстреляют, потому что все равно вышка светит.
Лелик ничего не ответил, а только взял у Славика декларацию, эффектным жестом порвал ее на мелкие кусочки и засунул их Максу за шиворот. Тот стоял смирно и почти не сопротивлялся. После этого Лелик сам отправился к стойке с декларациями, взял там английский вариант, вернулся в очередь, снова заставил Макса встать в позу небольшого журнального столика и заполнил за него бумажку, задавая наводящие вопросы. За это время пришлось пропустить вперед себя человек десять, так как их очередь уже давно подошла. Лелик, воспользовавшись удобной позой, в которой стоял Макс, пару раз пнул его в соответствующее место, указав на то, что из-за него они теперь вынуждены пропускать свою очередь.
– Слышь, Лелик, – возмутился Макс, – давай что-нибудь одно: или меня используют как стол, но тогда не пинают, или пинают, но не используют как стол. Даже у самого бесправного существа должны быть хоть какие-то права.
– Ты сначала французский выучи, – сказал Лелик. – А то так и будешь покупать драже вместо наркотиков.
– Я люблю драже, – сказал Макс. – Я его даже больше наркотиков люблю, потому что оно стоит не в пример дешевле, а в башку шибает, особенно если его с водкой употребить.
– Макс, – сказал Лелик строго, – ты опять вчера пил какую-нибудь мерзость? Я такого потока идиотизмов от тебя уже месяца два не слышал.
– Я пил коктейль «Дранг Нах Остен», – признался Макс. – В преддверии поездки в Германию.
– А что за коктейль? – заинтересовался Лелик и даже заглянул «под стол», чтобы лучше слышать.
– Драже растворяется