ж, пришлось и ей вступить в эту их придурковатую игру, то есть прошествовать гордо мимо Марины и Кирилла, высоко держа голову и выпятив грудь – благо, что есть ей чего выпятить – и сесть торжественно в лодку, и помахать снисходительно ручкой на прощание. Раз так надо, значит, надо. Наверное, поговорить о чем-то хочет с ней адвокат Линьков. Ну что ж, она и ожидала, что разговор этот состоится. На работу-то он ее через Кирюху позвал, с ней самой на эту тему и не говорил пока. А может, передумал уже?
– Я тебе покажу, где настоящие кувшинки растут! Хочешь? Я сам заплыл туда намедни, аж дух захватило! Я такие раньше в детском кино про Буратино видел… Там сидит среди них Рина Зеленая, черепаха Тортилла, и поет дурным голосом – я сама была такою триста лет тому назад… Помнишь?
– Помню, конечно! – весело рассмеялась Кира. – А у вас ничего получается, очень похоже даже.
– Ну так! Мы тоже талантами не обижены! Надо – и споем, и спляшем! А что делать – работа у нас такая.
Сергей Петрович замолчал, глядя на нее грустно улыбаясь. Лодка резво бежала по глади озера, все дальше отдаляясь от берега, скрипели весла в уключинах, солнечные сполохи дрожали в обеспокоенной движением воде. Хорошо! Тихо так, и на душе спокойно. И не хочется никаких серьезных разговоров затевать.
– Вон, смотри! Видишь? Там их много, кувшинок этих! Сейчас заплывем.
В последний раз сильно поддав веслами, Сергей Петрович аккуратно закинул их в лодку, и та сама влетела на желто-зеленый ковер и остановилась, чуть покачиваясь. И правда красиво! Желтые водяные лилии колыхались в волнах, лежа на толстых зеленых, смыкающихся между собою листьях. Казалось, можно встать на них и пойти, как по островку. Кира протянула руку, дотронулась до ближайшего цветка – на ощупь он был тугим и прохладным, и нежным, как ребячья щечка.
– Ой… И правда, как в сказке…
– Ну! А я что говорил! Нравится?
– Ага…
– Да. И мне нравится. А теперь давай, любуясь на эту красоту, и поговорим с тобой откровенно, девушка Кира.
– Ну что ж, давайте поговорим. Я готова.
Кира села прямо, уперла локти в колени, сцепила пальцы в замок. И глянула со всей решительностью адвокату Линькову в глаза.
– Готова, говоришь? Ну, тогда я буду совсем с тобой откровенен, Кира. Ты мне скажи – ты замуж за моего сына хочешь?
– Хм… Вопрос вы задали интересный, конечно… Вообще-то он мне предложения такого еще не делал.
– Так и не сделает, и не надейся. По крайней мере, пока не сделает. Боится потому что. Все мужики поначалу этого боятся, милая Кира. Некоторых вообще силком приходится под венец вести. Это нормально, в принципе.
– А чего вы тогда меня об этом спрашиваете? Или хотите, чтоб и я тоже – силой?
– Да бог с тобой, Кира! Ничего я такого не хочу. Пусть все идет своим чередом. Но все равно знай – мы с Мариной именно тебя выбрали себе в невестки. У нас в отношении тебя свой расчет имеется.
– Какой расчет?
– Да обыкновенный, родительский.