тебе? – спрашивает он, как только переводит дух.
– Как сливочный пломбир, – привычно отвечает она, стараясь отделаться от мыслей о дверях и разных существах, которые могут выходить оттуда.
– С вишенкой наверху? – с улыбкой спрашивает он.
– Мм, – откликается она. – Очень вкусная вишенка.
Он со смехом скатывается с нее.
– Эй, – говорит она. – Мы ведь близ Хармони?
– Рядом с Хармони, – поправляет он. По правде говоря, Фиби умеет говорить грамотно, но вставляет такие словечки, чтобы подзадорить его. – Да, это городок по соседству.
– Мы можем заехать туда, прежде чем вернемся? Я хочу посмотреть на лес, где пропала эта девочка.
Это появляется снова в темном углу комнаты, как раз за пределами зрения. Туманная фигура кивает и улыбается. Фиби скорее чувствует, чем видит ее. Она поворачивается, и фигура пропадает.
На въезде в Хармони, сразу за молочной фермой с покосившейся силосной башней, находится массивный валун с высеченной на нем молитвой «Отче наш». Фиби запомнила слова этой молитвы еще в воскресной школе, ее мать тогда встречалась с уверовавшим водителем грузовика, который держал блестящую пластиковую фигурку Иисуса на ветровом стекле.
Фиби крепче обнимает мистера Эскимо, когда слышит в голове слова: «Не введи нас во искушение, но избавь нас от лукавого».
Ее пробирает озноб, несмотря на жару и десятифунтовую кожаную куртку с миллионом карманов и молний, которую она выставила напоказ, пытаясь привлечь внимание мистера Эскимо.
Дорога изгибается налево и ведет к центру города. Справа стоит методистская церковь Хармони с доской объявлений, обещающей громадную благотворительную распродажу в субботу. Ниже заглавными буквами написано: МОЛИМСЯ ЗА ТО, ЧТОБЫ ЛИЗА ВЕРНУЛАСЬ ДОМОЙ ЖИВОЙ И ЗДОРОВОЙ. На другой стороне улицы находится универмаг, почтовое отделение и пиццерия. В городке полно репортеров, отчего мистер Эскимо начинает дергаться и нервничать.
– Я подожду здесь, – говорит он и останавливает мотоцикл возле универмага. – Если хочешь, погуляй вокруг.
Фиби нетрудно найти дом девочки. Она поворачивает с Мейн-стрит на Спрюс-стрит и видит большую старую развалюху с облупившейся краской, заросшей лужайкой и крыльцом, нуждающимся в новых перилах. Вокруг уже собралась толпа зевак, притянутых трагедией, как металлические крошки магнитом. Фиби стоит на другой стороне улицы, жарясь на солнце в своей тяжелой куртке, и изучает дом, который раньше, наверное, был довольно красивым. В левом окне наверху мальчик в футболке с Суперменом отодвигает занавеску и смотрит на людей. Его встрепанные темные волосы падают на глаза. Он смотрит на толпу, на Фиби, и внезапно она понимает, что не должна находиться здесь. Не надо было приходить сюда. Но это все равно что трогать волосы на спине у мистера Эскимо.
– Ты пришла, чтобы увидеть фей? – спрашивает ее какая-то девочка.
– А? – произносит Фиби и поворачивается к ней.
Девочке, наверное, не больше