Я не находился под чьим-то влиянием, к тому же нет достоверных сведений о гипнабельности кваzи или возможности психопрограммирования. Никаких разумных, логических доводов к нападению у меня не было. Я не испытывал голода. Тем более что в дальнейшем у меня не возникло стремления есть продукты животного происхождения и, судя по реакции организма, – они по-прежнему являются для меня вредными. Единственное, что я могу предположить… – он заколебался, но всё же продолжил. – Я один из первых кваzи. Возможно, с течением времени в наших организмах происходит какой-то сбой, который приводит к немотивированной агрессии. В таком случае я лишь первая ласточка.
– Скажи-ка, ласточка, сексуального подтекста в твоём нападении не было? – спросил я. – Молоденькая девушка, расцветающий… э… цветок… агрессия и секс часто связаны.
– Невозможно, – ответил Аркадий. – Я обдумывал этот вариант, но проблема в том, что мне не нравятся женщины. Я гей. Вот вы мне кажетесь очень привлекательным мужчиной.
Я поперхнулся и закашлялся.
Я, кажется, даже покраснел.
Вот уж чего не доводилось слышать!
– Но у меня уже есть постоянный партнёр, кваzи, – огорчил меня Аркадий. – И сексуальное влечение у нас проявляется куда слабее, чем у людей, – он покачал головой. – Нет, у нас с вами ничего бы не вышло.
– Да твою ж… – простонал я. – Ты ещё что-то можешь сказать?
Аркадий подумал немного.
– Да. Я очень сожалею. Я больше не буду. Если, конечно, это не болезнь.
– А если болезнь?
– Тогда меня необходимо изолировать или уничтожить.
Я снова глянул на Михаила. Тот кивнул Аркадию.
– Спасибо. Ты можешь вернуться к работе. Спасибо за откровенный рассказ.
– Спасибо за доверие, Михаил Иванович, – ответил Аркадий. – До свидания. Я буду у себя в кабинете. До свидания, господин Симонов.
– До свидания… – выдавил я.
А когда дверь за парнем закрылась, уставился на Михаила.
– Что? – спросил тот.
– С ума сошёл? У тебя в помещении разгуливает кровожадный кваzи!
– Атипичный. Он в норме.
– Сейчас в норме! А когда его снова… накроет?
– Если накроет.
– Исходить надо из «если»!
– Так мне и сказали, когда я не дал его арестовать, – кивнул Михаил. – Но я в ответе за своих сотрудников.
– Поэтому ты и в опале, – сообразил я.
– Да, – признался Михаил. – Мы изучаем проблему, и вдруг мой сотрудник набрасывается на человека. А я же его защищаю. Это не добавило мне популярности.
– Кто ещё нападал на людей? – спросил я.
– Пенсионер, бывший скрипач в оркестре. Там всё печальнее, он напал на собственного правнука, ребёнок скончался. Нападавшего попытался убить его внук, но кваzи его опередил.
– В каком смысле?
– Взял нож и отрезал себе голову. Мы крепче людей. Мы на такое способны.
Я отметил этот удивительный факт – у людей, если я не ошибаюсь, подобный фокус