на нее и постараются установить линию подрыва и забрать все пригодное к использованию имущество группы. На корме лодки были пришвартованы индивидуальные носители: необходимо было осмотреть их состояние и дальнейшую пригодность к использованию. Если носители будут в порядке, можно будет попытаться выйти на них в акваторию проведения разведывательных мероприятий. В противном случае придется вдоль береговой линии выходить на южную оконечность острова и организовывать вспомогательную базу.
Обговорили место встречи при выходе на берег, сигналы взаимного опознавания. Водолазы через час снова влезли в свои гидрокостюмы и ушли под воду. Мы легли досыпать – за час до рассвета мне, Ковалеву и Бахраджи предстояло совершить восхождение наверх.
Наверху дул пронизывающий – даже сквозь непромокаемый комбинезон – ветер. Мы уже около двух часов, тщательно прячась в складках местности, пробирались к вершине с отметкой тысяча семьсот метров. Рюкзак с аппаратурой тащили по очереди. Дошли бы гораздо быстрее, но на одном из участков Ковалев заметил несколько торчащих антенн. Датчики разведывательно-сигнализационной аппаратуры! И, вероятнее всего, сопряжены с минными ловушками. Пришлось делать большой крюк, огибая опасный участок.
На коротком привале Ара, осматривающий местность в бинокль, заметил идущую вверх линию электропередачи. При внимательном осмотре обнаружилась и широкая тропинка, ведущая наверх. Значит, действительно наверху есть зенитные и локаторные посты. Дежурную смену подвозят на технике к самому подъему, и потом личный состав поднимается пешком. Пришлось подбираться вплотную к тропе и осматривать ее. На грунте есть отчетливые отпечатки протекторов американских военных ботинок.
Надо было бы все-таки и Рыхлого взять. Тот бы сейчас сразу рассказал – сколько человек прошло, когда и что с собой тащили. Но, с другой стороны, если есть такой хороший подъем наверх, и причем в ту сторону, куда нам надо, то почему бы им не воспользоваться. Навряд ли на тропе стоят сигнализационные датчики. Скорее всего, где-нибудь возле самого поста. Я запустил по тропе вперед метров на сто Бахраджи, посередине пошел Ковалев с контейнером, я следовал в тыловом дозоре. Ветер стал намного тише и дул теперь только редкими порывами. Надо не торопиться и попытаться вычислить график смены зенитных постов. Наверняка в будущем это пригодится для наших советских штурмовиков и бомбардировщиков. Тут я испытал такое чувство, что сзади нас, метров на сто-двести, кто-то движется, неясные обрывки какого-то разговора.
– Чшшш! – раздалось в тумане. Кузнец подавал знак. – Ара кого-то учуял впереди.
Мы отскочили с тропы и начали карабкаться за камни. Сверху на четвереньках опустился Ара.
– Командир! Наверху площадка каменная, там лавочка и пункт связи, телефон под навесом, а сверху люди идут. Слышно хорошо, но в тумане не видать. Человека четыре.
– Ага! И сзади показалось, что кто-то идет, – ответил я, –