непогодой с теплым домом разлучен,
Кто в свете фар моих всплывает только ночью.
Садись, послушаем магнитофон.
Ну обругай, ну назови меня – лихач.
Нарочно нервы тереблю твои, пуская вскачь.
Гоню затем, чтоб нам не в спину смерть, а в лоб,
И чтоб из музыки тебя сейчас ничто не отняло б.
Кори меня, но не исчезни в вихре мутном
По воле прочих невезений и препон.
Я отпущу педаль, но только рано утром.
Садись, послушаем магнитофон.
Я от тебя на полдороге без ума.
Гасите рыжие зрачки скорей, в ночи дома.
В поклоны рабские ослепших фонарей
Наплюй, машина, светом фар, рубя их до корней.
Как хорошо, что эту ночь мы мечем в клочья
И, предрассудки бросив скорости на кон,
В конце пути оставим сплетням многоточья…
Садись, послушаем магнитофон.
Промчался август
Промчался август, как шальной,
Роняя в мир осколки лета,
В котором ты была со мной,
И было так красиво это.
Где до конца не отлюбя,
Я безмятежно,
Не по-осеннему тебя
Целую нежно.
Еще держу ладонь твою,
И в ней тепла еще хватает.
Но птицы тянутся на юг,
И с ними что-то улетает.
Что? – мне покоя не дает.
Не думай только —
Тебя за этот перелет
Целую горько.
Все так по-летнему еще
Звенит, и губы шепчут хлестко,
К плечу ласкается плечо,
И в пальцах рушится прическа,
И осень светом синих глаз
Под желтой прядкой,
Не отпуская в зиму нас,
Целует сладко.
Птица с дробью
Купол неба – не предел, —
Нет в нем меры и дорог.
Я летал куда хотел,
Где хотел и куда мог.
Где присмешно, где – навзлобь,
Но над дымной пеленой,
В небе том летала дробь
И искала встреч со мной.
Но леталось мне светло,
Где хлестало облака
Милой девочки крыло,
Заглушая щелк курка.
Так красиво. Как навскид
Бьются губы в темноте
В сладком сне. И в нем тоски
Не встречают губы те.
Но свистит по небу боль,
Что не создана летать,
Вылетает на убой
И свинцовит влет достать.
Пробивает под углом,
В спину, да исподтишка.
Но черпает синь крылом
Белой птицы крылышко.
Птица с дробью. Тяжело, а все ж летит,
Неба синь прижимая к изголовью.
Это я. Но не ранен и не сбит.
Просто я столкнулся с дробью.
Пьяный
Стены ходуном ходят по ночи,
А вдоль них, гляди – царём! —
Пьяный, покачайся, в голос покричи —
Может, вместе что с тобой сорём?
Вот такая