В кабинет отца Северина пробралась с единственной целью – узнать, что именно написал старый друг семьи, гостивший в замке в прошлом месяце со своим сыном. Юноша оказывал дочери хозяев недвусмысленные знаки внимания, и она полагала, что их родители могли обрадоваться возможности заключить брачный союз. И лишь несвоевременное возращение отца заставило девушку прятаться за шкафом, а затем еще и выслушивать абсолютно неинтересный ей разговор…
***
– Вы удивительно хладнокровны, – сказал Благодатный.
В голосе его звучала не то насмешка, не то уважение – я так и не смогла определить.
– О чём вы?
– О том, что вас, похоже, вовсе не волнует собственная судьба. Едва оставшись в одиночестве, вы поспешили принять ванну. Признаться, я поражен.
Поскольку единственное кресло в комнате было занято главой Храма, я присела на кровать. Стоять перед Благодатным подобно распекаемой ослушнице я больше не была намерена.
– А вы бы предпочли, чтобы я провела время, заливаясь слезами?
– Скажем так – я бы не удивился, застав подобную картину.
Я хмыкнула.
– Жаль разочаровывать вас. Мое же поведение объясняется просто: я не могу знать, что вы решите сделать со мной дальше. Возможно, последуете совету своих подчиненных и отправите в камеру. Там уж точно не будет возможности вымыться. А я, знаете ли, успела изрядно пропылиться в дороге.
Блеснули в улыбке крепкие белые зубы.
– Похоже, дерзость – фамильная черта дель Лерой, – весело произнес Благодатный.
Я подалась вперед.
– Значит, вы поверили мне? Тогда зачем все эти проверки? Почему меня заперли здесь? Я не понимаю…
– Милая моя Северина Леонора… Кстати, на редкость неудобно обращаться к вам подобным образом. Пока выговоришь, позабудешь, что именно хотел сказать. У вас есть домашнее имя?
– Есть, конечно же, – я была совсем сбита с толку. – Рина.
– Рина, – собеседник словно бы пробовал мое имя на вкус. – Рина. Замечательно. Можете звать меня Франц.
Я насторожилась. Посмотрела на свои босые ноги и тут же надежно прикрыла их длинными полами халата, затем перевела взгляд на кровать и стянула у горла ворот дрожащей рукой. Как бы я ни храбрилась, но отлично понимала, что помощи мне ждать неоткуда.
– Вы не о том думаете, Рина. Впрочем, если желаете, то я возражать не стану. Все-таки вы молоды и привлекательны, полагаю, мы оба получим удовольствие. Так как?
Я вспыхнула и помотала головой. Мне было нестерпимо стыдно за свои предположения, но облегчение из-за того, что Благодатный не собирался насиловать меня, перевешивало стыд.
– Ну как пожелаете. Если передумаете – обращайтесь, – он открыто насмехался надо мной. – Но сейчас я хотел бы поговорить на другую тему.
– А я бы хотела пообедать, – буркнула я, пытаясь скрыть смущение за привычной дерзостью.
– Пообедаете потом. Быть может, – загадочно ответил Благодатный, которого я пока даже в