очередь.
Она засмеялась.
– Пойдем со мной. Сделаешь первый шаг уже этой ночью.
– Надо посоветоваться с товарищем.
– Для него тоже найдется дорога.
– Он будет счастлив. Как тебя зовут?
– Лера.
Костя Ремень был счастлив. Вернее необратимо пьян, но для него это было одно и то же. Его безумные глаза бесцельно бродили по этажу, не находя призовой секунды, чтобы остановиться.
– Ремень, ты как?
– Как-то так, – он сделал пару резких движений руками. Похоже, сыграл соло на тарелках.
– Пойдем, нас там ждут.
– Подождут! – Костя погрозил им пальцем. – Сволочи! Ботва червивая! Крысы сортирные!
– Но нас, правда, ждут.
– Ладно! – Ремень пьяно рассмеялся. – Пошли, писатель!
Я не разобрал названия на замысловатой вывеске. Узкие ступени, тяжелая дверь, а за ней красноватый полумрак и музыка, навевающая образ Будды, нюхающего фиалки. Лера уверенно шла мимо широких, утопленных в стенах диванов. Сзади Костя бормотал что-то про коньяк и беззубых вампиров.
– Садитесь, – девушка махнула рукой перед огромным диваном, на котором уже сидело человек пять. Видимо, адепты своей беспомощной веры. В другое время их бы за эту беспомощность могли сжечь на костре. Но в этом веке нравы стали куда мягче. Теперь у них есть шанс умереть естественной смертью.
Нам лениво махнула пара рук. Я отдал ответное приветствие и опустился на приторно мягкие подушки. Справа от меня рухнул Ремень, слева изящно приземлилась Лера. Ну что? Началось?
Нет, не началось. Единственным эмоциональным действием следующих двадцати минут оказался беспокойный храп Константина. А так все очень мило, – кальян, чай, какой-то легкий алкоголь. А где же извилистые, убегающие за горизонт дороги? Где надежда на иное место и время? Где Тот, кто вечно ждет меня? Где он, эта потусторонняя придурь? Почему я не вижу его жадных глаз?
– Так, где дорога?
– Моя передо мной, – Лера не удивилась вопросу. – Твоя не дальше моей. Тебе осталось просто сделать шаг.
– Расскажи про свою. Расскажи, куда ты идешь? И объясни почему? И зачем тебе твой кумир?
– Куда? – она беззвучно рассмеялась. – Я не знаю, куда я иду. Не надо считать меня религиозной фанатичкой или сумасшедшей. Я знаю, что никуда не уйду, но разве это повод стоять на месте? Так проще. Проще, когда веришь, что у тебя есть дорога. А на этой дороге тебя вечно ждут. И я буду верить. Всегда буду верить, потому что иначе мне просто расхочется жить.
– Разве в жизни мало прекрасного? Мало красоты?
– Не мало. Конечно, нет. Но слишком для многих эта жизнь идет по другую сторону рассвета. И им остаются только грязь и монотонная тоска то скорбно долгих, то невыносимо коротких дней. Ты же сам сегодня ставил свою жизнь против горстки денег. Ты должен понимать.
– Я понимаю.
Странно было говорить, но я действительно понимал эту женщину. Впервые я так хорошо понимал человека. Наверное, потому, что человек хотел того же, что и я. Человек хотел того же, что и бог. Явное свидетельство моей полной деградации. Я бросил