луч едва не рассеялся бесследно, устав натыкаться на препятствия. Вдруг из пяти, похожих на колокола, громкоговорителей загремело: «По пионерлагерю „Чайка“ объявляется подъём!», и девичья рука отодвинула занавеску. Радостный и сильный солнечный свет ворвался в комнату, выхватив из полутьмы стоящие в два ряда десять кроватей, обшарпанные тумбочки и закутанные в серые и зеленые байковые одеяла фигурки.
Открыв глаза, Галя уже знает: сегодняшний день будет непохожим на предыдущие. Обычно по утрам она с трудом размыкает веки только после воя горна. Не открывая глаз, натягивает на голову одеяло и, пытаясь сохранить остатки сна, ворочается минут пять. Так не хочется вставать! Только неизбежность подъёма заставляет Галю спустить ноги с кровати. В конце ритуала с головы срывается одеяло и миру является широкоскулое лицо: на щеке – след от подушки, карие глаза слегка припухли, носик гордо вздернут.
Сегодня девочка проснулась легко и сразу же встала с кровати.
– Девочки, а какой мне сон снился страшный! Словно я бежала по тёмным коридорам, а за мной гнался невидимка. Я так испугалась! Всем – доброе утро!
Чтобы стряхнуть наваждение, Галя поёт хрипловатым со сна голоском: «От улыбки станет всем теплей – и слону, и даже маленькой улитке…». Кто-то из девчонок подхватывает песенку, и она мечется по палате, сопровождаемая смешками, потягиваниями, зевками и перекличкой девичьих голосов.
На веранде слышен топот мальчишек, бегущих в туалет. В дальнем углу палаты Лидка, «которая-всегда-встает-раньше-всех», уже расчёсывает густые волосы цвета меди и громко обсуждает с соседкой, кто из мальчиков в отряде самый красивый.
Скрипнув, отворяется дверь. Елена Геннадьевна, вожатая второго отряда, выходит на середину комнаты и, подходя к кроватям, сдергивает одеяла с тех, кто ещё спит.
– Вставайте, лежебоки! Ещё одно прекрасное утро пришло на планету Земля!
Вставать никто не хочет. Девчонки в один голос упрашивают вожатую разрешить поспать ещё хотя бы полчасика.
Уговорить Елену Геннадьевну не удается. Не помогают ни умильные улыбки на симпатичных рожицах, ни укрывание с головой, ни жалобы на головную боль.
И так – каждое утро. Все знают, чем закончится представление. Но девчонкам нравится сам процесс, ощущение домашности происходящего. Словно ты с мамой – можно покапризничать, пожаловаться. И, как дома, тебя поймут, обласкают и простят.
Все ритуалы просыпания выполнены. Палата наполняется движением: Ирка Нежданова и Ленка Крыжановская, смотрясь по очереди в прямоугольничек зеркальца, расчесываются одной «массажкой». Вера Семенович напоминает подружке, что они с вечера договорились поменяться одеждой. Шустрые близняшки Кузнецовы заправляют кровати. У выхода из корпуса заводила Ирка Семечкина уже собирает компанию для похода в туалет и чистки зубов.
Через пару минут стайка девчонок, кутаясь в кофточки и поеживаясь от утреннего холодка,