философы и идейные предводители, те тоже сначала за сомневались…
Но нам-то что от тех сомнений? Нам так хотелось красиво прожить то время что нам осталось… К тому же мы и без гуру, сами поняли, что раз мы женщины, то тем и отличаемся от остального человечества, потому, что мы – любви обильные. А вы что думали?
И потом, одни мы и все мы-женщины.
Наше спасение, дети-ангелы
Моно показалась ребенком только снаружи, а внутри в ней жила уже полновесная и очень способная женщина, мудрая и вдумчивая советчица и, как не покажется это бахвальством, но прекрасная любовница.
Отвлекусь и поясню нашу любовную терминологию. Так как, кроме нас женщин никто не мог заниматься любовью и занимались ей только мы, женщины, то и любовники получали такие условные названия. Та из пары женщин, кто преимущественно ожидал и принимал ласки, называлась любовницей, а та, кто их отдавала, стал называться любовником. Поэтому предложение Моно было вполне привычным в нашем мире. Она предлагала себя в качестве любовницы, отдающей мне свою любовь.
Она родилась перед самым началом катаклизмов, и казалось, что сама природа посылает ее нам в помощники. Это были дети-ангелы. Так их мы потом назвали.
Они так быстро росли и все схватывали на лету, понимали с полуслова. Мало того, Моно, как только ко мне переехала, сразу же засела за генетику. Ей буквально за несколько дней надо было, как она мне призналась сама, разгадать тайну разрушения защиты мужских генов.
И она эту информацию разгадала!
Не за пару дней, а за месяц. Но все равно разгадала!
За месяц нашего совместного проживания она поражающе быстро осваивала гигабайты различной информации и умудрялась, не ведомым мне способом, предотвращать следующие попадания в нас космических пришельцев.
Работая за суперкомпьютером, который был неотъемлимой принадлежностью обеспечения миссии чиф-пайлота, она безошибочно вычисляла траектории наиболее угрожающих нам объектов и заставляла меня все время маневрировать под ее диктовку. Кроме того, она билась над разработкой синтетического мужского гена. Когда я ее спрашивала, то она мне отвечала, что в этом суть всей проблемы.
– Если бы мне удалось синтезировать мужской ген, то мы были бы спасены.
– Это еще почему? – спрашивала ее с недоверием.
– Ну, как ты не понимаешь? Стоит только его получить, как я тут же, помещу его в нас, у тебя и у себя.
– Ну и что? Что это нам даст? Ну, будет еще на один ген больше, причем мужской. И на черта он мне нужен? Еще эти, их яйца ненароком вырастут, – так грубо пошутила..
– Да это же наше спасение! Ну, смотри! У меня будет мужской ген, пара х-у, а у тебя женский х-х, мы встречаемся и обмениваемся генной информацией и допустим, что так рекомбинируют цепочки ДНК, что твой ген запускает во мне воспроизводство пар х-у хромосом.
– Погоди, погоди! Я совсем запуталась. Ты можешь проще объяснить? Для таких недотеп как я! Кто и что запускает и зачем? Просто