Добрые книжки. Книжка странствий. Книжка умелых рук. Книжка чудесных дел
мне теперь спешить в этот дурацкий дом 24?.. – хлипнула она носиком. – Если свадьба закончилась, и гости разошлись, то меня там никто не ждёт.
– Вы не можете быть абсолютно уверенной, что вас совсем никто не ждёт. Эти факты проверяются по прибытию по указанному адресу. Непосредственно на месте.
– Думаете, очень хорошо мне будет, если по прибытию по указанному адресу, меня пошлют обратно?
– Мне кажется, вы излишне мнительная девушка. Если вас и пошлют – значит пошлют зачем-то хорошим и необходимым для молодожёнов, а не просто так пошлют куда ни попадя, а если не пошлют – значит посидите в гостях, допьёте и доедите свадебные остатки. Впрочем, мне с вами толковать некогда, я направляюсь именно к дому 24, где намереваюсь наткнуться на следы пребывания Кондратия Степаныча, а иных дел у меня на сегодня нет. Спасибо вам за намётку.
– Вот уж если только «спасибо» от хорошего человека услышать. – резюмируя услышанное, велосипедистка непроизвольно измяла в тяжёлый пахучий комочек весёлую открытку, затем удивлённо взглянула на дело рук своих и со вздохом бросила его под колесо велосипеда, которым несколько раз и проехалась по комочку, превращая его в разноцветную лепёшку. – И вам спасибо, что сегодняшнее число подсказали, а так бы я приехала такая дура дурой: здрасьте, а вот и я! где тут у вас свадьба?.. Нет уж, теперь я получила заслуженный урок, и теперь я со свадьбами завязала, меня теперь на такие праздники не дозовётесь.
И велосипедистка резко развернула своего тщедушного двухколёсного коня и отправилась восвояси.
– Ну и хорошо, что для кого-то эта пренеприятная история хорошо закончилась, а мне необходимо проследовать дальше! – через пятнадцать томительно долгих минут Алексей Николаевич достиг заветного посёлка Прибрежный и, вглядываясь в нумерацию домов, принялся искать 24. – По следам дикого разгула этот дом должен определиться с лёгкостью. Содом, однако, и Гоморра обычно свадьбу справляют у наших невзыскательных сограждан, и ничего в этом вопросе не меняется с давних пор.
Дом, в этом сравнительно небольшом посёлке, обнаружился скоро, к тому же следы содеянного свадебного пиршества (а по всей видимости, и даже бунта) присутствовали на каждой архитектурной детали дома и его палисадника. Алексей Николаевич с привычным любопытством разглядывал праздничную разруху. Несколько лениво разбитых окон виновато поглядывали на ухмыляющегося гостя; дверь в подъезд судорожно цеплялась за привычное место в бетонном блоке с уверенностью, что ещё не доиграла и не допела маниакальное «пойдуль да выйдуль я»; развесистые ясени с подпалёнными ветками и стволами делали вид, что и сами не понимают, как стали участниками драматической ситуации, в которой они были приневолены исполнять щекотливое поручение по изготовлению барбекю; обычные дворовые голуби топтались возле невозможно огромной кучи из объедков и напоминали выгуливающихся пациентов сумасшедшего дома. На безнадёжно