обожженное и поцарапанное практически зажило, остались проблемы с глазами и горлом. Но мне кажется, что завтра с утра и эти недуги пройдут. Расскажешь, откуда ты такой взялся? То, что пришлый, можешь не говорить, сам вижу. Нет у нас таких.
Я согласно кивнул. А что остается? Сам понимаю, я и они, как небо и земля, разные. Убьют?
– Ты не пугайся, любой поймет, стоит раз на тебя глянуть. У нас таким цветом волос ни один из народов не одарен. И серт твой, что тебя выбрал, еще один повод задуматься. Ты сам-то куда путь держишь?
Я удивленно вскинул бровь. Какой серт? Кто кого выбрал?! Ни черта не понимаю. Хотя… Неужели Фифа это и есть мой серт? Похоже. И выбрал скорее он меня, чем я его. Это тоже правда.
– А ты, наверное, не знаешь? Это то животное, которое привезло тебя сюда. Он себя и знаком пометил, черточкой красной у глаз, что хозяина имеет.
Я пожал плечами. Выбрал, и что с того?
– Ты не представляешь, какую мощь получает истинный хозяин. Серт дает ему магию и всегда защищает до конца. Мало кто осмелится пойти против такой силы…
Какая магия?! Нет во мне ничего.
Хозяин немного помолчал, давая мне возможность обдумать сказанное, но видимо, так и не дождавшись нужной ему реакции, удрученно покачав головой, продолжил. – Сертов пытались приручить и не один раз, и не одно столетие, но, к сожалению, они гибнут в неволе и абсолютно не переносят принуждение. Да и с ними особо не забалуешь, в миг без головы останешься. Дурные были, заигрались, чуть всех и вся не истребили. Сейчас за убийство серта, одно наказание – смерть. Понял? Есть и прирученные серты, мы их как тягловых животных используем, но измываться над ними никто не в праве. Захочет серт уйти в пустыню, никто препятствовать не посмеет. И прирученным тоже, можешь не щурить глаза, в недоверии. Принято так. Человека ограничить в свободе можно, а серта – нет.
Круто у них тут. Человек, получается, менее ценен, чем животное? Или я все же еще чего-то не догоняю? Мне, в принципе, все равно, я своему Фифе и так жизнью обязан, и заставлять что-то делать против его воли не стану ни за какие деньги и посулы.
– Ты вскоре и сам поймешь, насколько необычно то, что ты стал истинным хозяином одного из них.
Я нахмурился.
– Правильно делаешь, что не радуешься раньше времени, – похвалил он. – Тебе сложно придется. Ты и без серта выделяешься. Сейчас с тобой будут считаться, но без серта твоя дорога была бы прямиком в гарем любого из правителей нашего мира. Я бы первый выгодно продал тебя на ближайшем рынке рабов.
Вот в это я точно поверю. Все-таки работорговец остается работорговцем всегда.
– Но ты связан с сертом, и это многое меняет, – продолжил он. – Учти, парень, что теперь за тебя будут бороться правители. И я даже сочувствую тебе, потому что сильные мира сего всегда получают то, что хотят.
Я вопросительно посмотрел на мужчину, мол, а на кой им я-то?
– Удивляешься? Пойми,