выбирали что-то интересное для другой стороны, что к тому же может заинтересовать и читателя. – Авт.]
Купэ, в котором я еду, лучше остальных, т. к. в нём едут молодой человек Толя (учится, из Одессы) и 16-летняя девушка Инна, с которыми я и коротаю большую часть свободного времени.
По поезду я не проходил, но встретился с одной девушкой, одесситкой Людой, которая в прошлое воскресенье располагалась рядом с нами в Лузановке. У неё несколько монгольский тип лица: немного широкое в скулах, с прищуренными глазами. Она интересовалась, где мои друзья и кто была "девушка в зелёном купальнике" (точнее – откуда).
А как, Маринка, ты себя чувствуешь? Если будет охота, напиши мне после приезда в Москву о себе и знакомых мне одесситах. Ладно?
Тебя, дорогая, мне здорово недостаёт. Вспоминаю твои губки.
14.08.56 г.
Милый Вадька!
Хотелось бы вместо всей этой писанины крепко обнять и поцеловать тебя, но увы, ты далеко от меня, а крылышек у меня нет.
Сегодня – первый день в Москве. Стоит чудесная погода, и я уже успела побывать на стадионе «Динамо» и посмотреть футбол.
Сегодня вечером хотела пойти на бал, но получила от тебя письмо,[10] и это, поверь мне, лучше всякого бала.
Вадька, милый, ты не можешь представить, как мне приятно получать от тебя письма и хотя бы поэтому не будь эгоистом, пиши.
Я очень часто вспоминаю тебя, о наших встречах, о которых кроме хорошего сказать нельзя. Да, последние дни в Одессе я провела однообразно и скучно, значит, не интересно.
Виктор после твоего отъезда больше не встречался с Люсей. Кстати, у Люси действительно волосы окрашены, так что ты, кажется (хотя я в этом и не сомневалась), лучше разбираешься в женщинах, если так можно выразиться, чем я.
В поезде было очень весело, поэтому выспаться мне не пришлось. Вероятнее всего, отдохну в Москве. В Москве все говорят, что я очень хорошо выгляжу и загорела тоже ничего. Это, конечно, мне льстит.
Вадька, милый, мне многое хотелось бы сказать тебе, но я не люблю доверять бумаге слова, которые должен услышать всего один человек [Вот, если бы написала, мы бы и подсмотрели!]: бумага этого не заслуживает, и вообще нужно ли много говорить? Когда много говорят, кажется всё не искренним и не откровенным, а я больше всего боюсь этого. Вообще, Вадька, я пишу какую-то муру. Поэтому лучше на этом кончить. Пиши мне, Вадька, как ты проводишь время.
16.08.56.
Дорогая Мариночка, здравствуй!
Последний день моего отпуска подходит к концу. Сейчас я у моего приятеля. Сам он вчера уехал в Москву. К нему домой, кроме меня, пришёл ещё один, и мы слушаем передачу "Голубого джаза". Сейчас – перерыв. Передача – по телевизору. Вообще – интересный оркестр. Это – не то, что надоевшие мне южные скрипки. Пять саксов, пять тромбонов, 5 труб!!! В 1-м отделении нам больше понравился блюз "Золотой саксофон" (Продолжаю уже в институте, т. к. тогда перерыв кончился и свет был погашен). Второе отделение было немного