не думая ни об опасных лучах, ни о будущем…
-8-
…Они умирали медленно.
По ощущениям Раджа.
Атлет и охотник, он с первого дня невзлюбил эту планетку. Он делал вид, что одобряет эксперименты Саджа и Силаджа, нелепое томление Тонжи, старавшихся понять этот незнакомый им мир, но внутренне смеялся над ними и с нетерпением ждал, когда шлюпка вернётся в уютный, привычный мир корабля. Теперь он был уверен в том, что нужно было после атаки зверей подняться на орбиту и ждать там корабль. Но Блуждающий поступил иначе и вот результат… Распластанный, слабый, каким себя не помнил, он лежал на плоской твёрдой поверхности и у него не было сил отползти в тень, спрятаться от жгучих гибельных лучей. Он не чувствовал своего тела, своих мышц, которые так нравились его сокурсницам и всем без исключения женщинам на корабле.
Он лежал, иногда открывая глаза и видя в мареве одни и те же склоны, одну и ту же синеву над горами, и вдруг разглядел медленно поднимающегося Саджа, сомнамбулически вытянувшего руки, – от удивления нашёл силы привстать и проследить за неверными шагами того… И закрыл глаза, когда Садж соскользнул с глыбы в воду; видно, не мог уже терпеть лучей, а значит, скоро и ему, Раджу, идти к своему бесследному исчезновению…
И решил, что этого никогда не будет, что он не исчезнет в изменчивой текучей среде, не поднимется с этого камня и со временем врастёт в него, останется в нём. И когда вернётся корабль, его впечатанное навечно тело смогут увезти на Раджинг, оно станет гордостью родных пенат…
Какой-то шорох послышался с той стороны, где умирала Тонжа, но глаза было не открыть… Радж проваливался во что-то мягкое и зыбкое и скоро забылся…
Очнулся он в темноте. Отметил, что видит испещрённое светящимися точками небо.
Неожиданно легко повернул голову в сторону раздавшегося шороха, и так же неожиданно без усилий опёрся на руки, вдруг ощутив пружину мышц; упёрся головой во что-то мягкое и услышал голос Тонжи:
– Поднимайся, Раджик, идём…
«Идём?» – хотел удивиться он, но не стал, это было незачем, потому что это происходило уже там, откуда не возвращаются.
И он послушно побрёл, вложив руку в конечность проводника.
И вдруг эта конечность оттолкнула его, и он полетел куда-то вниз, погрузился во что-то плотно облегающее и ощутил неожиданный прилив энергии, заставивший всё тело распрямиться, вырваться и взлететь, закричать:
– Радж!
И услышать в ответ:
– Да Радж ты, Радж…
И голос Силаджа:
– Ещё один.
И, выбираясь на берег, ясно, словно он не умирал, увидеть стоящих Силаджа, Тонжу, Саджа, Монжу, Аджу -живых, невредимых – и почувствовать, что он так же, как и прежде, ощущает свои мышцы, тело, а значит – живёт.
– Почему?..– только и нашёлся что сказать.
– Мы сами не знаем, – отозвался Силадж. – Но все прошли то же, что и ты.
– И ощущаем то же самое, – добавила Аджа.
– А лучи?
– Садж был прав, они нам не опасны, – сказал Силадж. –