её взгляда, ни слишком больших для женщины бицепсов, он грезил ею, и, когда, спустя время, властительницы стали набирать рекрутов для своих глиссеров, он прошёл отбор и попал в команду. Правда, не к той Судьбоносной, которой грезил. Та ушла в Космос раньше. Но он надеялся, что когда-нибудь встретит свою мечту.
Тогда они долго пробыли в Космосе, но удача так и не улыбнулась им. Хотя другим везло, они натыкались на корабли бездомных раджинцев и возвращались с добычей. Может, от этого их Судьбоносная была зла, раздражительна, и за время, проведённое на глиссере, Красис охладел к своей мечте. Наблюдая за нагими властительницами, он постепенно нашёл в их физическом облике множество изъянов, и по возвращении встреча с Машисой затмила юношеские грёзы реальным наслаждением желаемой обоими близости.
Но в то же время он потерял опору: исчезло желание гоняться за той, первой Судьбоносной. Но не хотелось и становиться таким, как все на Хрисе, прислуживать уже появившимся на их планете стражам. Он попытался войти в контакт с ними, желая узнать о мире, откуда те пришли, но ничего не получилось: стражи позволяли лишь готовить свои корабли к полётам, но никогда никого не брали на их борт.
Только женщин, из которых никто не возвращался.
Может, поэтому он загорелся идеей восстания, за которым маячили грандиозные планы Хриса, его собственные, – победа не вызывала сомнений: слишком мало было стражей, и казалось, они обречены на поражение. Ведь никто не знал о смертоносном луче и невидимой смерти…
Неужели это их последнее пристанище, думал он, вспоминая восклицание Машисы и не желая верить в это.
Но если это не так, что будет дальше с ними, где они обретут свой новый дом? Он знал от властительниц, что в дальнем Космосе есть планеты, на которых можно жить. Знал и то, что кроме раджинцев, властительниц и хрисов, а теперь, как оказалось, и стражей, больше разумной жизни не было. Но она могла быть. Правда, какая – дружественная, враждебная?..
И всё-таки, наверное, необходимо искать именно её, другую разумную жизнь.
На этом нетвёрдом убеждении он наконец и забылся…
То ли сказалась усталость, то ли остальные были менее эмоциональными, – все, кроме Лакисы, скоро уснули. Что же касается Лакисы, она не могла никак избавиться от сожаления, что послушалась мужа и приняла участие в восстании.
Не он, а она в действительности вела дело, он лишь исполнял то, что она подсказывала. И она была уверена, что со стражами можно жить и даже высказала мнение о выгодах, если они докажут свою лояльность. Но Зантиса словно подменили. Наслушавшись говорунов, познакомившись с лидерами восстания, он считал, что после победы над стражами его ждёт стремительная карьера, место одного из главных поставщиков элиты, а значит будет и богатство, и почёт…
И она тоже поддалась этому соблазну и вот теперь находится здесь, в прогулочном костюме, единственном, что у неё осталось…
Правда, если найти, кому продать