туда. Ты летишь домой, к своей Семье, тебя очень ждут там и готовятся к твоему возвращению.
Мой дом, моя Семья. Когда-то давным-давно я жил в очень странном месте, в одном из косных миров, под названием Земля. Я уже не помню, чем занимался там, но помню, что там у меня тоже была семья. Но эта семья была не настоящей, мы договорились играть роли мужа, жены, родителей и детей, как в очень реалистичном прекрасно отрежесированном спектакле. Меня же здесь, в реальном мире, ждала моя истинная Семья, с которой мы живём вместе уже очень давно, и там у нас настоящие отношения. Я, вдруг, понял, что очень по ним по всем соскучился.
Вблизи стало видно, что вокруг этих странных образований роится множество искр, одни вылетают оттуда и уносятся вдаль, а другие влетают обратно. И тут я заметил, что одна искра быстро приближается ко мне, пересекая мой путь. Когда она подлетела достаточно близко, я различил, что она содержит в себе несколько цветов. Основной цвет маленького, размером с большой апельсин, или грейпфрут, светящегося шарика, был жёлтым, он ярко сиял, словно крохотное солнышко. По краю выделялась яркая рубиновая полоска, внутри солнечного света чётко были видны изумрудная и оранжевая точки, которые сверкали и переливались как маячки. Что-то очень знакомое показалось мне в этой сложной световой структуре.
– Да это же отличительные знаки, – вдруг, вспомнил я, – цвета показывают уровни энергии и уровень развития данной сущности, а «маячки» – достижения в той или иной области во время воплощений в косных мирах. Желтый цвет, являющийся основным цветом ауры, говорит о том, что сущность эта ещё не достигла и середины первой стадии своего разумного развития.
Вдруг, она резко снизила скорость и круто свернула в мою сторону. Через несколько мгновений искра превратилась в стройного молодого человека, одетого в тёмно-синий бархатный средневековый камзол, расшитый замысловатыми серебряными узорами. Шею его украшал изящный белый гофрированный кружевной воротник, а на рукавах виднелись такие же белые складчатые манжеты. Из-под коричневой шляпы с большими лихо загнутыми краями и двумя белыми перьями поверх, виднелись длинные густые и волнистые иссиня-чёрные волосы. На не лишённом привлекательности мужественном лице с тонкими изящными чертами, были видны большие тёмные глаза без белков, густые чёрные брови вразлёт, нос с небольшой горбинкой, аккуратные усики и небольшая чёрная бородка, подстриженная на испанский манер. Ниже пояса у него ничего, кроме размазанного туманного пятна, не было. Мне этот незнакомец напомнил либо испанского гранда, либо лихого мушкетёра из Гаскони времён короля Людовика XIII.
– Привет! Возвращаешься после выполнения Жизненного Контракта? – заинтересованно спросил он.
– Да, – ответил я, разглядывая незнакомца, – вот, только что умер.
– Завидую, – вздохнул мушкетёр, прикасаясь к своей шляпе, то ли для того, чтобы поприветствовать меня, то ли поправить её, – а я, вот, всё никак