холодной воды. Разозлившись, Салим вскричал: «Раз ты относишься ко мне как к жалкому рабу, я покидаю тебя навсегда. Я тебе ничего не должен. Моя хозяйка – твоя сестра. К ней я вернусь!»
Другой вольноотпущенник, преданный Бадр, остался с хозяином. Именно его Абд-ер-Рахман послал в Испанию, чтобы посоветоваться со сторонниками Омейядов, которых было четыре или пять сотен, и составляли они часть армий Киннисрина и Дамаска. Жили они вокруг Хаэна и Эльвиры. Бадр вез письмо хозяина, в котором Абд-ер-Рахман сообщал, что в течение пяти лет был беженцем в Африке, вынужденный спасться от преследований Ибн-Хабиба, решившего уничтожить всех Омейядов. «Именно среди вас, сторонников моей семьи, я хотел бы жить, – писал принц. – Уверен, вы – мои преданные друзья. Но, увы, я не смею посетить Испанию, потому что эмир этой страны, как и эмир Африки, считают меня врагом, претендентом на трон. И, по правде говоря, разве я, внук халифа Хишама, не имею право на эмират? Поэтому ко мне в Африке относятся не как к свободному человеку, а к претенденту. Но я не тронусь с места, пока не получу ваше заверение, что в этой стране у меня есть шанс на успех, что вы будете мне помогать». В заключение он обещал людям самые высокие чины, если они его поддержат.
Добравшись до Испании, Бадр отправил это письмо Обайдаллаху и Ибн-Халиду, лидерам дивизии Дамаска. Прочитав его, оба вождя взяли день на обсуждение и также пригласили Юсуфа ибн Бохта, лидера Омейядов Киннисрина. В назначенный день они обсудили планы действий со своими соплеменниками. Предприятие казалось трудным, но тем не менее люди решили, что стоит попытаться. Придя к такому решению, Омейяды, по сути, выполняли свой долг. С точки зрения араба, зависимость от патрона является священной и нерушимой связью. Это своего рода искусственное родство. И все потомки вольноотпущенников были обязаны при любых обстоятельствах помогать потомку хозяина, который дал волю их предку. Но вместе с тем решение, которое они приняли, учитывало их собственные интересы. При арабских династиях правящая семья – включая и бывших рабов, и родственников суверена – занимала практически все высокие посты в государстве. Поддерживая дело Абд-ер-Рахмана, бывшие рабы способствовали и собственному продвижению вверх. Правда, они столкнулись с трудностями при решении, какие средства можно применить, и решили посоветоваться с Сумайлем, тогда осажденным в Сарагосе, прежде чем делать какие-то шаги. Стало известно, что он был недоволен Юсуфом, не пришедшим ему на помощь, и симпатизировал Омейядам, прежним благодетелям его семьи. В любом случае люди считали, что ему можно безусловно доверять, поскольку он слишком благороден, чтобы предать доверие и выдать сообщенную ему тайну. Именно для беседы с ним тридцать Омейядов и Бадр присоединились к кайситам, шедшим освобождать Сумайля.
Нам уже известно, что экспедиции кайситов сопутствовал полный успех, и теперь мы возобновим повествование, прервавшееся в том месте, когда вольноотпущенники Омейядов просили Сумайля