хотя понесли чудовищные потери.
Драка продолжалась до полного изнеможения сторон. Через какое-то время подъехали сразу два наряда милиции. Гопота разбежалась. Остались двое шатающихся – Кот и Ванечка, лежащий в глубоком нокауте Кофлюхов да рядом на земле пяток гопников.
Появившиеся на следующий день в офисе Ванечка с Котом выглядели ужасно: глаза подбиты, носы и губы распухли, однако Кот тут же раструбил о безусловной победе.
Увидев их, передвигающихся со стонами, хромающих на все четыре ноги, Алешин с трудом сдержал смех. Парочка действительно выглядела комично. Жалости к ним у него никакой не было:
– Что, бойцы, не смогли справиться с простыми уличными хулиганами? Позор! Еще и на курсах занимались, неужели вас ничему там не научили? Мои сотрудники не могут так плохо драться. Должно быть так: один удар – один человек и если уж ты попал, то противника нет.
Ванечка только шмыгал носом. Оправдываться, что они бились вдвоем против десятерых, он не стал. В целом-то они победили. Пусть и с потерями. Шефа все равно это бы не устроило. Видок был еще тот. Все болело. Кот после планерки пошел к секретарю Маргарите Николаевне просить цитрамону.
В комнате секретаря насыщено пахло кофе: Маргарита Николаевна только что зарядила кофе-машину.
– Мальчики, хотите кофе? – спросила она.
– Из рук прекрасной женщины выпью хоть яду! – разбитыми губами прошамкал Кот.
– А чай есть, а то я кофе не пью? – спросил Ванечка.
Был и чай.
Все это время Кот бессовестно льстил Маргарите Николаевне. Та только улыбалась.
– Чего ты к ней пристаешь? – возмутился Ванечка, выйдя на улицу. – Она же взрослая тетка – ей лет сорок наверное!
– Ты ни фига не понимаешь! Если ты не пытаешься клеиться к красивой женщине, это ее обижает. Она специально одевается и красится, чтобы к ней приставали.
Позвонил Алешин:
– Вам нужно пройти дополнительную подготовку по рукопашному бою!
Неделю спустя Алешин сам лично привез их в центр боевых искусств на Петроградской. Предварительно он позвонил инструктору, своему давнему знакомому, потом отправился туда вместе с парнями. Идти на тренировку ни Коту, ни Ванечке совершенно не хотелось. Шли, загребая ногами мокрые желтые листья.
В вестибюле центра кишели дети и их родители. Детский тренер в черном кимоно выговаривал чьему-то папаше:
– Это ничего, что он не держит руки – есть и взрослые, которые не держат… Научится.
Тот слушал, кивал, доставал из бумажника деньги. Сын его, толстый мальчишка в белом кимоно, терся тут же.
Протиснулись мимо них, прошли в зал.
Инструктор, которого звали Вадим Николаевич, подошел к ним несколько в раскачку, ставя широко ноги, как ходят борцы. Всем пожал руки. Это был лысый мужчина среднего, но трудно определяемого возраста: ему могло быть и тридцать пять и сорок пять лет, скорее, все-таки за сорок. Он немного картавил. Оглядев ребят, хмыкнул:
– Давайте