не говоря нырнул туда сам.
– Голицын назад! – Уже не обращая внимания на им же придуманную легенду прокричал Капитан, но Голицына это не остановило. Через несколько секунд послышалась короткая очередь, а за ней крик Голицына: «Чисто!». О как! И голос в голове замолчал.
Без приказа, но организованно все забежали в трубу.
– Жгучий пух! Осторожно! – Предупредительно крикнул Кисель, но это было излишне. Парни все видели и ловко приседая прошли под еще висящими в нескольких местах аномалиями. Осколки гранат их всё-таки потрепали.
Баррикады, а их оказалось несколько, были рукотворные. Три вала нарастающей высоты образовывали зигзагообразный коридор. За последним валом было пространство длиной около пяти метров со следами костровища. И даже кровать с матрасом стояла в конце трубы. Когда-то это убежище было обитаемо. Но в прошлом. По дну трубы на всём протяжении были разбросаны кости небольших животных, в основном собак, и лежала вполне возможная причина появления этих костей: труп мутанта. Лица (или морды?) почти не было. Сынок выпустил очередь почти в упор. Около минуты бойцы рассматривали монстра. Похож на человека: руки, босые ноги, огромная голова с копной грязных, спутанных волос, безобразная морда с крупными чертами, высокий лоб, большой нос, большой рот. Одет в какое-то рванье. Смрадно воняет. Судя по количеству костей, он здесь жил довольно давно, питался собаками. Получается, что это был «местный» парень. Рассмотрели и вытащили в трубу за баррикады. Без трупа стало почти уютно. Из обломков деревянных ящиков, разбросанных по полу, разожгли костерок. Самочувствие у всех нормальное, убежище отличное. Выброс почти не ощущался. Внешние признаки проявлялись: земля гудела, из входного отверстия всполохи озаряли тесное внутреннее пространство, а в голове все было спокойно.
– Сынок, это что было? – обратился Кисель к Голицыну. – Как это понимать, твою мать?
В голосе командира не было гнева, скорее присутствовала ирония и насмешка. Невероятно! На самом деле: как это понимать? То, он загибался под пси-атаками и всех хотел порешить, выполняя волю мутанта, то заходит к нему, как к другу в гости!
– А я его не чувствовал, – начал объяснять Сынок, – вижу, что вы загибаетесь, а я ничего не чувствую. Выброс идет – чувствую, а мутанта нет. Просто забежал к нему. Он на меня вообще никак не реагировал. Даже не повернулся, когда я за баррикаду зашёл. Выстрелил в висок и все.
– Страшным ты становишься человеком, Голицын, – несколько ехидно продолжил Капитан, – и человеком ли? Зона с тобой разговаривает, о выбросах загодя предупреждает, контролёры, как родного принимают. Ты случаем, сам уже не Контролёр? В чужие мозги залазить можешь?
– Нет, не могу. Собак чувствовал при их приближении, когда сюда бежали, но агрессии от них не исходило.
– Все-таки чуешь тварей на расстоянии! Это хорошо. Сейчас кто-нибудь есть по близости?
– Сейчас Выброс идет. Чисто все, ничего