деле он сам знал ответ на этот вопрос, но задал его специально, чтобы помочь Моросику сменить тему. К тому же новый друг, как уже понял Коля, просто обожал беседы о всяких научных вопросах и явно был в них силён.
Моросик явно приободрился. Его светлые брови приподнялись.
– Астрал? – с вежливым недоумением переспросил он. – Ты не знаешь, что такое астрал?
– Точного определения не знаю, – пожал плечами Коля и как ни в чём не бывало откусил от своего кусочка шоколада.
– Ну… я и сам не владею академическими знаниями по этому вопросу. Но примерно представляю, – важно ответил блондин, поправляя очки.
Лариса расхохоталась.
– Да ладно, признай, что ты сам не знаешь точного определения.
– А вот и знаю.
– А вот и нет!
– А вот и да.
– В какой школе ты раньше был? – решил спросить Коля.
– В пятьдесят шестой, – произнес Моросик, и на шее появились розовые пятна. Было видно, что о прошлой школе у него остались не очень приятные воспоминания.
– А в каком детском саду, если не секрет? – поинтересовалась Лариса.
– В том, что под окнами, – не глядя, кивнул Моросик в сторону окон.
– Я тоже, – ответил Коля.
– И я туда ходила, – сказала Лариса.
– И я, – робко добавила Марианна.
Лариса отметила:
– Забавно, что мы все были в одном саду. Наверное, мы могли там общаться.
– Не знаю… я уже почти не помню, что там происходило, – обронил Моросик.
– И я почти не помню, – тут же отозвалась словоохотливая Лариса. – Но отлично запомнила, как я ставила на утренниках правую ногу перед левой, и фразу воспитательницы: «Неправильный реверанс, Лариса».
И Коля, Моросик, Лариса и Марианна снова расхохотались.
***
С утра у Карлоша Плюша был серьёзный разговор с Бирмингемом – тот был просто в ужасе, когда узнал о затее этого любящего приключения волшебника.
– Дорогой мой друг, – сказал Бирмингем (все волшебники просто обожают произносить фразу «дорогой мой друг» и другие старомодные обращения). – Ты уверен, что это тот самый мальчик? И что ты хочешь туда прийти?
Они сидели на кухне в доме Лютенции Кареглаз. Сама хозяйка, слушавшая их разговор, улыбалась. Это была уважаемая всеми пожилая фея, в которой удивительным образом сочетались мудрость и чувство юмора. У нее не было крыльев и волшебной палочки со звездочкой на конце, которые обычно бывают у фей в сказках, и ничуть она не была похожа на миниатюрных феечек, круживших по саду. Всю жизнь она проработала в домах людей помощницей по хозяйству и няней, а теперь, пока волшебники присматривали за кем-то, она присматривала за ними.
На ее кухне, как и во всем доме, было уютно. Лютенция сидела с ними за столом и делала самодельные светильники, приклеивая вырезанные из бумаги снежинки, дома и фигурки животных на стенки стеклянных банок. Некоторые из светильников