угодно – хоть тогу, хоть шпильки. Ему можно.
– И то верно – податливо согласился Пабло. – Но только без шпилек. Мы же не голубых кровей.
Массимо позвал гостей на кухню, застыл на некоторое время в томительных размышлениях и всё-таки спросил:
– Вы не блеванёте от кофе в этом сраче?
– Да нет. Наливай – восторженно продолжал Пабло. – У меня у самого сейчас такой бардак в голове, что не знаю о чём спросить.
– Ну что там тебе сказали эти говножоры? – спросил Хорхе.
Массимо насыпал в ковш молотый кофе, параллельно рассказывая:
– Два года условки и один испытательного. Судья сделал поблажку на то, что это мой первый косяк. Ну точнее это первый раз, когда меня застукали мусора.
– Ёб твою… – буркнул Хорхе. – А у меня это был бы уже третий привод.
Пабло продолжил, слегка посмеиваясь:
– А у меня четвёртый. Вы ещё сосунки.
– Ты победил – саркастично ответил Хорхе.
Массимо вдруг замер по среди кухни. Несколько секунд безмолвия сменились вялой репликой:
– Ах, да. Я сейчас.
Он оглянул себя, вспомнив, что на нём надет костюм и отправился переодеваться в домашнее.
Массимо вернулся в то время, когда Пабло подобрал ковш с плиты, а Хорхе доставал и раскладывал по столу чашки.
Они уселись по разные стороны небольшого квадратного стола, который одной стороной прилегал к стенке.
После недолгой ходьбы по квартире Массимо выглядел чуть более проснувшимся. Это было заметно даже по его голосу:
– Ну что, рассказывайте. Что тут нового произошло пока меня не было?
Пабло с Хорхе обменялись взглядами. Пабло начал:
– Что нового? Открыли новую заправку возле эстакады. В мастерской за нашим домом разобрали Роллс-Ройс. У боливийца-пекаря на углу, говорят, дочка залетела.
– Да ну? – Выдал Массимо. – Это та, сиськастая?
– Да. Старшая.
– И чё, кто постарался?
– Да хер его… Она под стольких пацанов стелилась, что, наверное, сама не знает, чьё богатство вынашивает.
Хорхе добавил:
– Марчелло на травку подсел.
– Молочник?
Хорхе пару раз кивнул, делая глоток кофе.
– Иду я вчера в аптеку. Вижу, стоит возле служебного входа. Смотрю, из-за него какой-то дым выходит. Подошёл, а у него в руке самокрутка, как мой фаллос.
По квартире раздался хохот.
Смех немного притих.
– Тшш… – издал Пабло, приставив к губам палец.
Он некоторое время прислушивался, затем подобрал со шкафа пустой стакан, приложил к стене и подставил к донышку ухо.
– Чё там? – в нетерпении спросил Хорхе.
На лице Пабло стала медленно вырисовываться довольная улыбка. Он начал говорить прерывистыми фразами, продолжая вслушиваться в звуки, исходившие по ту сторону стены:
– Кого-то