я, что он по свидетелям подался.
– В смысле? – Валера остановил барабанную дробь по оплетке руля.
– Начальству уже звонили и жаловались, что какой-то парень… С его приметами, замечу. Так вот какой-то парень ездит по адресам тех людей, которые так же присутствовали на заседании в зале суда, и задает им неудобные вопросы.
– Оп-па! – Валера прищурился. – А когда ты собирался мне об этом сказать, друг мой, майор Новиков?
– Так затем и звоню, чтобы сказать. Сам узнал десять минут назад. Ладно, подожди еще немного и дуй в отдел. Писанины много.
Илья явился через полчаса после этого разговора, разволновавшего Арского до ругани. Парень шел по двору, еле переставляя ноги. Вид у него был подавленным и уставшим. Лицо серое.
– Секачев? – окликнул его Валера, незаметно подобравшись сзади, когда тот уже подошел к подъездной двери.
– А? Что?
Он не дернулся, не побежал. Просто обернулся на Валеру. Минуту рассматривал недоуменно, потом узнал.
– Это вы. – Он тяжело вздохнул, тронул ладонью припухшие глаза. – Простите, совсем забыл о нашей с вами договоренности. Замотался.
– Не по адресам ли свидетелей мотались, гражданин Секачев? – Капитан Арский сделал суровое лицо. – Вы что вообще себе позволяете? Кто вам дал право?
– А вам?
Илья вдруг передумал входить в подъезд. Спустился по подъездным ступенькам и сел на лавочку, устало откинулся на жесткую деревянную спинку.
– А вам кто дал право хулить ее? Смешивать с грязью ее доброе имя? Кто вам позволил, господа полицейские? Алла была чистым, добрым, справедливым и умным человеком. Я не знал никого другого с таким набором человеческих качеств, понятно?!
Илья пытался гневно повысить голос, но сил не было. Вышло печально и устало. Он снова коснулся ладонью глаз.
– Вы навешали на нее всех собак просто потому, что она погибла. Просто потому, что она не может защищаться.
Его голос сел, и он замолчал на минуту. Смотрел все время мимо Арского, стоявшего напротив лавочки. Кадык судорожно дергался. Он старался не заплакать, понял Валера.
– Понимаете, Илья, сразу несколько человек утверждают, что именно Алла пронесла в сумке термос, в котором, возможно, и было взрывное устройство.
– Какая сумка?! О чем вы вообще?! – резким движением он вскинул руки и прижал кончики пальцев к вискам. – Алла ненавидела сумки! Их у нее не было ни черта. Ни рюкзаков, ни сумок. На занятия ходила с пакетом. А в обычной жизни все рассует по карманам и идет себе куда глаза глядят. Карточка, мобильник. Все. Никакой помады или пудры.
– Почему?
– Потому что ей это не было нужно. Она и без всякой этой штукатурки была красивой.
Конец фразы у него вырвался со всхлипом. И Илья снова надолго замолчал.
– Послушайте, Илья, я понимаю ваше желание защитить вашу девушку. Восстановить ее доброе имя, но… Но факты – вещь упрямая, как любит говорить мой друг. Масса народу видела ее с сумкой, в которой были бутерброды и термос с чаем.
– Это не ее сумка. Это была не ее сумка!
– Возможно, – не стал