людей, когда забирают новобранцев в армию, пропускают их через санпропускник. В обязательном порядке! Я бы и без блох твоих должен был догадаться помыть тебя. Чуешь, о чём говорю?
Хозяин, продолжая произносить ласковые слова, потихоньку посадил Симу по брюхо в воду, придерживая её за передние лапы.
Она упёрлась задними лапами в тряпку на дне и, кажется, держалась устойчиво. Это понравилось Сергею Сергеевичу.
– Какая молодчина! – радовался он за неё, а может, за себя, за свою неожиданную сноровку.
«Если попадёт вода в уши, её тогда сроду не заманишь в ванну», – забеспокоился он. Сам же потихоньку правой рукой начал пытаться намыливать ей спину.
Он видел, как несколько мелких тварей засуетились у кошки на шее.
Сергей Сергеевич выкупал Симу, сменив в ванне три раза воду. Надеялся, что таким образом избавится от паразитов. Вычёсывал их гребешком и собирал с мокрой шёрстки. Старался, чтобы на теле кошки не осталось мыла.
Сима терпела. Не сопротивлялась. Ей очень хотелось остаться жить около этого худого, высокого, с тихим голосом человека. На то была ещё одна веская и тайная причина. Ей было уже почти десять месяцев от роду. В жизни Симы эта весна была первой. Она бурно её провела и теперь впереди у неё назревали особые события…
Но об этом деликатном обстоятельстве чуть позже…
Наконец-то Сергей Сергеевич, отжав Симе окончательно шёрстку, завернул её в огромное зелёное полотенце. Начал вытирать, присев вместе с ней на диване.
…И вот она сидит на коврике у отопительной батареи в гостиной, вылизывая себя с лап до головы.
Отопление уже отключено. Но хозяин посчитал, что около батареи ей будет уютнее.
…Кошка, оказывается, очень любила спать.
Большую половину дня она продремала. Он заботливо несколько раз укрывал её своей жилеткой, оставляя снаружи одну голову.
Проснувшись, Сима вновь начала умываться.
– Кажется, эта процедура у тебя самая любимая, – удивлялся хозяин, наблюдая, какие она принимает при этом причудливые позы. Те места, которые нельзя достать языком, она чистила лапками. Увлажняла их слюной поочерёдно и тёрла ими уши, подбородок, голову.
– Как же ты в подвале-то жила? Есть будешь? Чистюля!
Сергей Сергеевич поманил кошку на кухню. Там он мимоходом несколько раз повторил её новое имя: «Сима» и погладил по золотистой мягкой шёрстке. Ей было радостно от его голоса.
Теперь кошка выглядела ласковой и тихой, не похожей на ту, какой была ещё несколько дней назад на улице.
Хозяин щурился, когда говорил или смотрел на неё. Ей это нравилось. В такие моменты она особо доверяла ему. А он и не замечал этой её слабости. Думал, что хорошее настроение Симы зависит только от её собственных причуд.
Люди так часто ошибаются, не давая себе отчёта в этом.
Рыжий окрас обещал быть кошке от природы спокойной, любящей домашний уют, флегматичной.
Но куда деть её бездомное детство? Оно-то и определяло часто её поведение. Новое имя и новый хозяин могли что-то изменить. Но