задуматься, а не позволит ли Альберт себе каких-нибудь необдуманных действий? Оставалось уповать на его благоразумие.
До бора мы шли молча. Альберт обходил идущих нам навстречу прохожих, которые словно не видели его, даже если он маячил прямо у них перед носом. При этом белобрысый постоянно говорил мне, чтобы я за него не переживала. Я и не переживала, меня больше беспокоила собственная внешность. Чтобы никто не видел этот злосчастный визор, я прикрыла его чёлкой. Однако всё равно чувствовала себя последней дурой. За всем этим я только сейчас заметила, что такой же визор находился на лбу моего спутника, и он, казалось, ничуть этим фактом обеспокоен не был.
Вот мы наконец-то добрались до бора. Альберт поравнялся со мной, и мы сбавили шаг.
– Итак, я жду объяснений, – сказала я, когда убедилась, что поблизости никого нет.
Мне показалось, что голос мой прозвучал довольно грубо. Это оттого, что я и впрямь ничего не понимала, но хотела всё прояснить.
– Так, с чего бы начать… – задумчиво протянул Альберт.
– С начала, – подсказала я.
– С начала получится длинно и запутанно. Думаю, стоит объяснить, кто я такой и чем занимаюсь.
– Было бы очень кстати.
– Имя моё ты уже знаешь. А занимаюсь я тем, что ловлю беглых неуравновешенных. Это довольно сложная и опасная работа, но она мне нравится и приносит неплохой доход.
Он думает, будто я что-то поняла? Альберт, видимо, догадался, что я ничегошеньки из его слов не разобрала, поэтому решил продолжить:
– Я прибыл издалека.
– Из какой страны?
– Из Вилленты.
– Никогда о такой не слышала.
– Неудивительно, она находится в другом измерении.
Альберт откинул капюшон с головы (неужели нельзя было сделать это раньше?). Его белые волосы заблестели на летнем солнце. Я невольно залюбовалась этим зрелищем и потеряла нить разговора. Хотя, о чём я, она и так была потеряна изначально.
– Я путешественник по измерениям, – сообщил Альберт. – Занимаюсь тем, что ловлю неуравновешенных.
Хорошее уточнение, только мне от этого не легче.
– Послушай, – Альберт засунул руки в карманы брюк. – Жители одного измерения не могут видеть жителей и предметы из другого. Это ограничение мироздания. Поэтому мы и изобрели визоры. Без них мы видим лишь пустыню. Вот, к примеру, я без визора попал в ваше измерение и вижу лишь пустынный серый мир. Но это не так, есть люди, машины, города, которые недоступны моему взору. Я тоже для жителей планеты невидимка. И тут – бац! – меня насмерть сбивает поезд.
– Поезд? – из всего потока сознания я зацепилась за последнее слово. Потому что только оно не отдавало безумием.
– Или машина, – пожал плечами Альберт. – Как угодно. Физически я присутствую в вашем изменении, поэтому мне можно причинить боль.
– Кое-что не клеится.
– Что, прости?
– Ты говоришь, что без этого визора ты не видишь ни меня, ни вообще ничего вокруг. Если подумать, то и я, попади в твоё измерение,