себя, у папеньки всегда работала кухарка. Но бабушка, мамина мама, считает, что неумение стряпать – несмываемый позор, потому и взялась за меня с восьмилетнего возраста.
Эх, надо было сразу к бабушке отправляться, а не с папенькой договариваться, уж она бы защитила меня от любой угрозы!
– А там кто? – донёсся голос Айко. Похоже, его привлекло моё громыхание. – Вроде всех прогнал.
Ответил ли Гирд, я не услышала – на сковороде занялось масло.
– Ты что тут делаешь? – удивился хозяин квартиры. Видимо, маг решил сделать ему сюрприз.
– Готовлю, – отозвалась я. – Блинчики пеку. Вот почему ты не запасся пельменями, а? – развернувшись, обвиняюще направила на друга лопатку. – Вот так и приходи в гости.
– Я не понял, почему ты тут, а не с мужем?
Умеет же он задавать неудобные вопросы.
– А я не поняла, рад ты меня видеть или нет, – обиделась на него и отвернулась к плите.
– Тьма! Я никак не проснусь! – посетовал Айко.
– Пить надо меньше! – заметила я. – Тоже моё замужество праздновал? Смотрю, все этому рады.
– Нет… – замялся Айко. – Оно как-то случайно вышло.
– Где Гирд? – спросила у него, так и не обернувшись.
– В магазин вышел. Так почему ты здесь?
– Расскажу, когда поешь, – пообещала ему. – Садись пока и молчи, а то будут комки непропечённого теста вместо блинчиков.
Это от удивления друг не проявляет скверный характер, но надолго его выдержки вряд ли хватит. Да и моей тоже. Вот Гирд на всё реагирует спокойно, почти равнодушно, а Айко ни в реакциях, ни в выражениях никогда не церемонится.
Взявшись за начинку, я не смогла промолчать.
– Обычно на пьянки чем-то быстрым и сытным запасаются, но не творогом.
– Это не я.
– Девушка появилась?
– Мама навещала, – безрадостно отозвался друг.
Я взглянула на Айко, уже разместившегося за столом. Зарыв руки в свою белобрысую макушку, он сидел с опущенной головой.
– Меня тогда дед сумел вызволить. Буквально перед допросом палача. Мама ничего не знала об этом, а тут… то ли дед проговорился, то ли ещё кто. В общем, мы только с пляжа вернулись, а она уже здесь.
– Ох тьма! – представила я реакцию матери Айко.
– Она самая, – согласился друг. – Мама снова разочарована во мне: я слишком безответственен, и поэтому не смогу увидеться с Вайоной ещё несколько месяцев.
– А если попробовать договориться?
– Ты будто мамы моей не знаешь. Опека Вайоны для неё всё. Совсем на ней помешалась.
– Радоваться должен, что кто-то заботится о твоей дочери, – подметил неслышно появившийся Гирд. – А ты как был дурнем четыре года назад, так им и остался. Что бы ты сам с ребёнком делал?
– Ещё ты меня отчитай! – огрызнулся Айко.
– Не буду, – спокойно отозвался маг. – Твоя совесть и без меня справится. На вот, выпей, чтобы голова не болела.
– Так вы мне расскажете о причине собрания или будете мою личную жизнь обсуждать? –