нормальности. Для меня эти нежные прикосновения, приветствия и прощания казались слишком интимными. Андрес существовал в каком-то собственном мире, который я назвала бы «Император и его женщины». Женщины, которым оставались его нежность и любовь – но не он сам. Может, так? А возможно, я слишком сильно концентрирую внимание на этих прикосновениях…
– Дайан! – позвал он тихо.
Я подняла взгляд. Той женщины-кузнечика, что сидела минутой ранее в кресле, больше существовать не могло. Никогда. Передо мной, обнимая изящными тонкими пальцами бокал красного вина, сидела самая необыкновенная женщина на Земле. Я сглотнула, смаргивая неожиданные слезы. Подалась вперед, протягивая руку. Одернула ладонь, смущаясь. Хотелось прикоснуться к ней, побыть вблизи нее лишь мгновение. И этого хватило бы для осознания причастности к немыслимому великолепию и силе. Кларисс улыбнулась.
Глаза ее светились озорными искрами, на скулы лег шальной румянец. Даже чуть спутанные волосы делали ее неряшливость – величественной. Эта женщина могла быть императрицей, и была ей – теперь я это видела. В ней было все: она восхищала, влюбляла, подавляла неописуемой силой, струящейся от нее энергией, вызывала обожание и поднимала страсти. Наконец, выдохнув, я оторвала от нее взгляд. Андрес тоже улыбался: широко и озорно. Могла ли я произнести хоть слово сейчас? Я улыбнулась в ответ, благодарная. Теперь я знала, какие они – ланиты. А в сердце разрывалась незнакомая доселе жалость и восхищение. Я уже любила эту женщину. Уже… и навсегда.
Замочек щелкнул – Кларисс сняла колье. Она вернулась лишь отчасти. То, какой я увидела ее в прошедшие мгновения отпечаталось в памяти навсегда. Убрав колье обратно в ларец, женщина поднялась, чтобы отнести его на место. Андрес отошел к окну, и я поднялась за ним. За стеклом с гудящим воем ветер крутил тучи снега.
– Здесь всегда так?
– Нет, – отозвалась Кларисс, вернувшись в комнату, – с гор на восток идет большой табун мамонтов.
Я обернулась:
– Мамонтов?
– Да, древних мамонтов. Они вызывают похолодание в зонах, где проходят.
– Как это?
– Древние пытались регулировать природу. Это не единственные животные с магическими возможностями.
– И, что, они идут мимо – а тут начинается зима? – уточнила я.
– Да. Пройдут по Объединенным землям – на пару сотен километров вокруг будут ложиться снега.
– Ими кто-то управляет? Или они сами ходят, где хотят?
– Кочуют, но только по северу. Им нужна энергия, которая есть только здесь. Она для них как вкусный воздух… Я не особо интересовалась мамонтами, девочка. Это больше к Ройсу.
Андрес усмехнулся и я вспомнила о ее сыне. Пожалуй, я не горела желанием с ним встречаться. Возможно ли, что Кларисс живет на севере именно потому, что Ройс – такой?
– Пошли домой? – спросил Андрес, и я согласно кивнула.
– Да, засиделись уже, – заметила Кларисс, – Ройс уже выходит из себя.
– Ему восемнадцать лет, Кларисс.