было некогда. Мы работали и сохли одновременно, собирали гербарий, копали почвенные ямы и делали таксацию разреженных участков тайги на верхней границе леса, чтоб понять, как влажность влияет на развитие этих лугов. Работы старались сделать с утра, потому что после обеда работать хотелось меньше, а летнее солнце с повышенным ультрафиолетом начинало жечь нещадно. Однажды, выбравшись на самый верх, мы любовались открывающимся видом на недалёкие скалы, мечтали посетить подножье Саяна и загорали. Вечером помылись в бане и долго вполголоса разговаривали о всяких изотерических штуках. Вера была слегка помешана на этом, как впрочем, большинство молодых дам в то время. Утром мы все облезли кардинально. Сгоревшая на солнце кожа спины и плеч, подогретая в бане, слетела за один день лоскутами.
У Григория Петровича была лицензия на лося, выданная на пропитание работников по льготам. Нам с Вовкой он доверил карабин Мосина и мелкашку, чтоб второму не скучно было. Задание добыть хоть какого-то зверя нам было в довесок к Вериной работе и первым доверием к молодым лесникам. Надо сказать, что никого мы в тот раз и не добыли. Но уроки альпийских лугов с подачи Веры нам были ой как полезны. Травы она знала, чего не отнять, и это было хорошим подспорьем науке моей бабушки, только теперь с горных перевалов. Весна в горах бурная, красивая, но скорая. Прямо на наших глазах, за неделю сменялся цветочный ковер. Водосборы и жарки отцветали, сменялись рослой живокостью, вымахал кукольник-чемерица. На альпийских лугах выше границы леса расцвели сараны, дароникум и лилии. Ещё выше – фиалки, анютины глазки, они были таких цветов и разнообразия, что позавидовал бы любой садовник, но чаще белоснежные. На южных, более сухих склонах, астра альпийская. Находился и Маралий корень – Левзея, поднимал свои большие с кулак головы, украшенные сиреневым венчиком.
Спящий Саян
На субботу и воскресенье, у Погосова всё очень строго с рабочим распорядком, мы получили увольнительную. Поход к Спящему Саяну. От Оленей речки это было рукой подать, но идти пришлось не менее двух-трёх часов. Мы благополучно преодолели пару ручьёв окружённых кривыми пихточками, тайга нас выпустила на луг, который быстро кончился – высокогорная тундра. Мягкий ягель пружинил под ногами. Он казался ложем для этого скального исполины, лежащего на горе, ощущения непередаваемые своей торжественностью и мистическим восторгом. Мы продирались сквозь заросли березки круглолистой, родственницы той самой карликовой, спешили успеть к подножью засветло. Редкие могучие кедры остались в распадках.
Ергаки – Спящая Саян
Эти камни хотелось погладить. Этот мох пружинил и заставлял двигаться плавно. На небольших островках с травкой удивительным образом сидели те же фиалки с застенчивыми глазами, а под самой скалой несколько кустиков можжевельника. Скалы