все поняла, – вдруг сказала Аня, – вы похитители. Мой отец опоздал к самолету, а вы похитили меня и сейчас будете требовать выкуп. Но ведь он жив, а? Но ведь он жив?
Аня завизжала и вдруг вцепилась в Стаса.
– Он жив?
Она упала лицом вниз, в кожаное пальто Стаса. От него терпко пахло дорогими сигарами и дорогим одеколоном. Аня вдруг сообразила, что у Стаса сломан нос, а у охранника сломаны уши, и ей было совершенно непонятно, при каком это роде занятий человек может сломать сразу два уха.
– Он заплатит выкуп, слышите, любой выкуп…
– Тебя куда отвезти, – повторил Стас, – домой или в гостиницу?
– В морг, – сказала Аня, – отвезите меня в морг. Это так называется по-русски, да?
Когда машины, – черный «БМВ» с мигалкой и джипы сопровождения, – остановились у желтого здания где-то на задворках трамвайных путей и больничных дворов, было одиннадцать вечера. Из джипов сопровождения высыпала охрана Стаса и собровцы.
Стас остался сидеть в машине, а человек с переднего сиденья вышел и постучался в дверь здания. Аня отвернулась.
– Пошли, – сказал Стас, когда охранник вернулся.
Желтые лампы в коридоре морга гудели как шмели, и от гранитных стен несло мертвечиной.
Отца выкатили на каталке в маленькую комнатку. В комнатке был застеленный диван и колченогий стол. На столе была разложена газетка, и студент из первого медицинского ел на газетке колбасу и запивал ее пивом. Каталка не пролезала в дверь, студент оставил колбасу и помог прозектору, а потом вернулся к еде.
– Вскрытие было? – спросил Стас.
– Не, – ответил студент. – Завтра будут вскрывать. А чего вскрывать-то? Диагноз, что ли, неясный?
Тело отца было в черном мешке, похожем на тот, в котором в Лондоне возят мусор. Прозектор раздернул молнию на мешке, и Аня заглянула внутрь.
– Как его убили? – спросила Аня.
– Он когда с дачи едет, там такая асфальтовая дорожка, где-то метров семьсот, и не все участки просматриваются. Около выезда на шоссе лежала дохлая собака. Собака была нашпигована взрывчаткой. Погибли трое: Семен, водитель и охранник.
Стас и его люди двигались по моргу легко и бесшумно и были более привычны к смерти, чем студент, который ел колбасу. Кожаное пальто Стаса было одного цвета с его глазами.
– Похороны послезавтра, – сказал Стас, садясь вместе с ней в машину, – все расходы на мне. Если что, сразу обращайся ко мне за помощью.
Кортеж мчался по загородной дороге, ослепляя дальним светом шарахающихся от него ментов. На мгновение мелькнул указатель «Жуковка».
– Кто его убил? – спросила Анна.
Стас пожал плечами.
– Много было желающих… Кстати, со следователями тебе общаться не надо.
– Почему? Я ничего не знаю.
– Ну вот и не общайся. Это мой дружеский совет, – повторил Стас.
Дача отца пряталась в самом дальнем конце узкой дороги, обсыпанной желтыми мокрыми листями. У ворот дачи был караульный домик, и