повозка из редкого в царстве дерева отличалась лёгкостью и богатой отделкой. Мастера-плотники из Ниппура работали над её изготовлением больше года. Повозку отделали вычурными медными и серебряными украшениями, и теперь она стоила целое состояние. Горячий вороной жеребец, сдерживаемый возницей, нетерпеливо перебирал копытами, готовый понести свою хозяйку в её дом на канале. Во всём царстве лошадь всё ещё считалась диковинкой и стоила как три быка или пять ослов. Только очень богатые и знатные люди могли позволить себе содержать лошадь. Поэтому состоятельные люди чаще передвигались на ослах, онаграх, мулах или быках, запряжённых в тяжёлые и громоздкие возки.
Нинсикиль отдала короткую команду мускулистому вознице в набедренной повязке и откинулась на спинку сидения. Слуга, расчищающий дорогу госпоже, затрусил впереди повозки. Омытая дождём мощеная дорога вела от нижних ступеней зиккурата42, возвышавшегося над всем городом, до городских ворот под названием «Высокие ворота». Дорога была построена специально для священных процессий и царских выездов. Устало прикрыв глаза, Нинсикиль попыталась ещё раз насладиться наказанием своей ненавистной соперницы. Её тщеславие было удовлетворено, но душа всё ещё находилась в смятении.
«А ведь мне даже стало жалко её в какой-то момент, – неожиданно для себя подумала Нинсикиль. – Хорошо, что я не поддалась минутной слабости и искушению остановить наказание этой мерзавки. Это было бы проявлением слабости, недостойной меня – Нинсикиль, дочери Акаллы из священного города Ниппур».
Другое, о чём она подумала: слишком откровенный взгляд машкима, замеченный ею как раз во время наказания рабыни. Он понял, что замечен, но не смутился и не отвёл глаз, пожиравших и откровенно раздевавших Нинсикиль. Скорее чуть смутилась она, ощутив неприкрытое вожделение и обожание во взгляде молодого, стройного и крепкого мужчины.
2
Не доезжая до городских ворот, повозка неожиданно резко остановилась, вернув Нинсикиль к реальности. Она была готова обрушиться с упреками на бледного и дрожащего слугу, бежавшего впереди повозки и расчищавшего дорогу. Тот беспомощно склонился перед ней, доставая ладонями колен, потом прижал сложенные вместе ладони к своему лбу, не поднимая голову. Пытаясь совладать с гневом – негоже ей так раздражаться, это граничит с неприличием – Нинсикиль с досадой взглянула на возницу. Увидев, как тот грубо натянул поводья, портя коню губы, она была готова прибить его.
– Осёл! – успела выкрикнуть Нинсикиль, когда увидела подходящего к ним очень быстрым и размашистым шагом царского стражника.
Широкоплечий коренастый стражник со щитом и коротким копьем наперевес преградил им дорогу. Запрещающим жестом поднятой вверх правой руки, защищённой кожаным локотником, он приказал им расчистить путь и встать на обочину дороги. В широкой со складками