в живых рабом, сбросившим с себя оковы неволи! Теперь я понимал, что это не просто война рабов и господ, в центре которой я оказался благодаря случаю! Нет, война мёоезийца Спартака оказалась моей войной, войной Спартака Гладкова.
Глава 1
– С рассветом мы покинем лагерь…
Непродолжительная речь была эмоциональной.
Я чувствовал напряжение, ловил на себе недоуменные взгляды и хотел донести до полководцев, что мое решение окончательно, но запнулся. Мне не дали закончить. Как только я предложил собрать к рассвету десяток мобильных групп, которые покинут лагерь и разойдутся по Апулии, слова были восприняты в штыки. Меня перебил Рут. Гопломах буквально подпрыгнул на месте, словно ошпаренный, и засыпал меня вопросами.
– Мёоезиец, – Рут смотрел на меня внимательно, томным взглядом исподлобья. – Перенесем совет! Видят боги, ты не отдаешь отсчет своим словам! Зачем ты собрал нас ночью? Что-то случилось? Если нет, соберемся днем, а ты ляг да хорошенько отдохни? К чему такие поспешные решения? Ты рискуешь, если собираешься выводить из лагеря тысячу человек разом! Ты узнавал обстановку? Посылал в округу разведчиков?
– Нас не так много, – подхватил Тирн, молодой галл обеспокоился не меньше опытного гопломаха. – Может, стоит все взвесить? Кто останется в карауле?
Я с трудом сдержал бурлящий внутри меня гнев, глубоко вздохнул, чтобы успокоиться. Полководцев выдернули из-за стола, где они коротали время в компании других гладиаторов и каннских шлюх. Все до одного, военачальники были поддаты, а Рут вовсе с трудом держался на ногах и теперь позволял себе вольности. Донести до них информацию представлялось крайне затруднительным делом. Военачальники ничего не хотели слушать и воспринимали сказанное мной в штыки. Сказывалась навалившаяся на меня усталость. Глаза буквально слипались, да и говорил я с трудом.
– Нет, продолжим совет. Я отдаю отчет своим словам! Я сказал, что все произойдет на рассвете! Если не сделать этого, все пропало! Никаких промедлений! Как раз потому, что нас не так много, шансы в войне видятся мне совсем призрачными!
– Спартак, ты выглядишь отвратительно… – Тирн поймал на себе мой тяжелый взгляд, осекся, не стал развивать свою мысль. – Хорошо… Что значит на рассвете? Твои слова… – осторожно продолжил галл, но его перебил Рут, у которого после выпитого вина не в меру развязался язык.
– Бредятина, – раздраженно фыркнул гопломах. – Ты уж извини, мёоезиец, но это так! Такое скажешь, что хоть стой, хоть падай!
– Объяснись, – спокойно ответил я.
Рут уставился на меня осоловевшим взглядом.
– Мы не успеем подготовиться за одну ночь, – пояснил он и скрестил руки на груди. – У нас не хватит времени выступить из лагеря на рассвете! Да и не кажется ли тебе, что мы возвращаемся к прежним позициям?
Я смачно выругался. Рут понятия не имел, почему я предлагал выступить из лагеря на рассвете, но готов