Тропа тунеядцев. Из жизни контрразведчиков. Книга первая. В августе тридцать четвертого. Часть вторая. Блокада
возьми пару, тройку ребят и съезди, куда нибудь.
– Ладно. – Сказал Агейкин. – А, куда?
– Куда хочешь. Только, не далеко. И смотри, мне, сегодня – ни-ни.
– Ну, это – ясно!
– Покрутись, по окрестностям, посмотри, чем, кто дышит.
– Понял.
– Да, позвони Мелешко, скажи, чтобы вез Хоменюка обратно, а, то сорвались ни свет, ни заря! Не поели, даже.
Отдав распоряжение, Матюхин отправился в штаб.
В холле перед телевизором, сидел Румын, который, после отъезда руководства, потерял, всякий интерес, к уборке помещения.
– Так! – Грозно, сказал Матюхин. – Филоним?
– Чисто! – Сказал скаут, не вставая, с кресла.
Матюхин, взяв, Румына, за шиворот, поставил, его, на ноги и, хорошенечко тряхнул:
– О, чем говорили? Быстро, выкладывай!
Румын, покорно, вибрируя, в, его, руках и сказал:
– Да, разве – я мог…. Товарищ капитан….
– Я, тебя, точно, поставлю к стенке!
– Так, это – побег, международный! – Раскололся Румын.
В изложении, скаута, разговор, между Скрипаком и Трубой, имел, только один пробел. Разведчик, ни словом, не упомянул о напряженной обстановке, вокруг горючего, для дозаправки.
Через десять минут, вырвавшись, из рук, Матюхина и уединившись в кустах смородины, Румын, по телефону, снова, слово в слово пересказал разговор, состоявшийся в бильярдной, не забыв, при этом, обрисовать неизвестному собеседнику, ситуацию с топливом для вертолета.
Когда черная машина, с затемненными стеклами, медленно проехала по главной улице, Молочаевки, деревня, и, так тихая, в этот знойный час, притихла, еще сильнее.
У здания сельсовета, где, по совместительству, располагалось и правление колхоза, автомобиль остановился.
Председатель сельсовета Заслонов, проклиная, свою судьбу и председателя колхоза, который, как назло, был в поле, торопливо мыл руки.
Смыв краску, он, челябинским метеоритом помчался по коридору, слыша, как, в подначальном ему учреждении, словно сигнал тревоги, звенит посуда, убираемая со столов.
Здесь, как и в любой управленческой, организации, рабочий процесс, был организован, так, что непрерывное чаепитие, лишь, изредка прерывалось кратковременными всплесками трудового энтузиазма.
Такой экстремальный режим дня, неблаготворно влиял, на моральное и физическое состояние коллектива. Его, отдельные представители, медленно, но уверенно, увеличивались в размерах. Председатель, даже, стал замечать, что в помещениях, становится тесновато.
– Не могу, понять! – говорил он, во время, еженедельного «барбекю», председателю колхоза Бабию. – То ли, я постарел, то ли мебели стало больше – не могу пройти, по конторе, так, чтобы, не зацепиться, за что-то.
Моральный дух, коллектива, находился на среднем уровне, так, же, в связи с нарастающей теснотой.
Однако это была теснота, другого рода. Эта было неудержимое нарастание телесной массы, выраженное не в мышечной, а в жировой, форме.
Необходимость,