Он еще хорошо помнил, как в остервенении рвал зубами шелк платья, когда ему хотелось покорности моего тела и власти над ним. К тому же его ждала работа, а работа всегда важнее баб и прочей дребедени. В общем, он не стал целовать меня, к счастью для нас обоих. Потому что, сделай он это, я бы ударила его: то, что он принял за покорность, было лишь равнодушием.
Пожилой мужчина с красной по причине жары лысиной, которую он то и дело вытирал платком, был консерватором. Рубашки такого покроя давно вышли из моды, как и очки в роговой оправе. Часам тоже было лет пятнадцать как минимум. Он смотрел вокруг с таким видом, точно пытался отгадать, какого лешего его сюда занесло. Публика вряд ли ему нравилась. Впрочем, первое впечатление часто бывает обманчиво. Глядя на него, я размышляла, на чем можно его зацепить. Вряд ли дядьку интересуют девушки моего возраста. В любом случае он должен проявлять осторожность.
– Что скажешь? – спросил Ден, проследив мой взгляд.
– Он один, уже хорошо, – ответила я, только чтобы что-то сказать. – У него есть какие-нибудь недостатки?
– Судя по досье, он практически ангел, странно, что крылья не выросли.
– Что ж, попробуем его расшевелить.
– Ты уж постарайся, – хмыкнул Ден, глядя на меня с усмешкой.
Такое впечатление, что он просто жаждет моего провала. Впрочем, может, так оно и есть. Наши отношения дружескими никак не назовешь. Однако я бы на его месте особо не радовалась, если уж мы работаем вместе. Мой провал в определенном смысле станет и его провалом тоже.
«Для начала стоит обратить на себя внимание, – мысленно разрабатывала я план операции. – Проще всего это сделать вечером. Приглашу танцевать Диего, танцует он очень неплохо, и я в его объятиях должна смотреться сокрушительно. Если не напугаю старика, то непременно заинтересую. Впрочем, ему нет и шестидесяти, а мужчины к своему возрасту относятся спокойнее, чем женщины. Решено, вечером показываем класс».
Но жизнь внесла свои коррективы, дав мне повод лишний раз согласиться с известным утверждением, что человек предполагает, а господь располагает. Познакомила нас Дашка. Мы играли с ней в мяч возле бассейна, она стукнула по мячу ногой, он отлетел в сторону и приземлился прямо на голову Литвинову. Сообразив, что произошло, я мысленно чертыхнулась: дядя, скорее всего, сейчас разгневается, и наше предполагаемое знакомство обернется неприятностями. Но Литвинов оказался вполне покладистым человеком – он поднялся, подхватив мяч, и шагнул к Дашке со словами:
– Кто у нас здесь такой замечательный футболист?
– Дядя, я нечаянно, – засмущалась девчушка.
Они принялись болтать, и новый отдыхающий за руку подвел ее ко мне, успев за это время с ней познакомиться.
– У вас очаровательная дочка, – сказал он.
Я улыбнулась и тоже извинилась, а Дашка пояснила:
– Это Юля, а моя мама вон там, – ткнула она пальцем в сторону бара, где ее мать обреталась по обыкновению. – Юля моя подруга, мы с ней здесь познакомились. Она научила меня нырять. А вы нырять