велел советникам собраться в зале с огромной рельефной картой. Когда он вошел, его приветствовали кивками: юный монарх давным-давно приказал обходиться без поклонов.
Конечно же, в зале присутствовали Седогрив и Шоу, а также пророк Велен, древний правитель дренеев, наставник Андуина на пути к Свету. Пожалуй, именно он потерял в последней войне больше всех остальных. Генна война лишила сына и наследника, Андуина – отца, Вариана Ринна, однако Велен стал свидетелем не только гибели сына, но и всего своего мира, в буквальном смысле этого слова.
«И все же он, – подумал Андуин, глядя на старца с бледно-лиловым лицом, – несмотря на все свое горе, держится безмятежнее любого из нас».
Присутствовала на совете и небесный адмирал Кэтрин Роджерс, внушавшая Андуину примерно те же чувства, что и глава разведки Шоу. Обоих молодой король уважал и с обоими чувствовал себя неуютно. Роджерс, на его вкус, слишком уж жаждала крови Орды. В последнем задании они с Седогривом переусердствовали настолько, что Андуин был вынужден сделать обоим выговор. Однако такие «ястребы», как Роджерс, были нужны Альянсу во время войны, а что до Матиаса – он тоже по-своему берег покой мирных жителей.
– День был нелегок, – сказал Андуин, – но тем, к кому мы обращались с речами, сегодня еще тяжелее. Тем не менее война окончена, Легион побежден, и мы можем хоронить погибших, зная, что завтрашний день не пополнит ряды павших в боях. Чему я искренне рад. Однако все это не значит, что мы прекратим прилагать все силы к тому, чтобы сделать наш мир лучше. Теперь вместо истребления врагов мы должны исцелить раны и восстановить силы своего народа – и своего мира, тоже получившего страшную рану. К тому же нам нужно сберечь и изучить драгоценный ресурс, только сегодня попавший в поле моего зрения. Таким образом, перед нами – новый набор задач.
Все это время Андуин чувствовал золотисто-голубой камешек, тихо, уютно угнездившийся в кармане. Не зная о нем почти ничего, король был уверен в одном: в этом камешке не было зла, хотя его, безусловно, можно было обратить и к дурному. Ну что ж, обратить к дурному можно все, что угодно – даже наару…
Андуин вынул из кармана свернутый носовой платок.
– Сегодня утром глава ШРУ, мастер Шоу, доложил мне о том, что обнаружил в Силитусе. И это не только огромные трещины в земле, расходящиеся от пронзившего мир меча Саргераса. В этих трещинах найдено доселе неизвестное вещество. Вещество… просто уникальное. Впрочем, тут легче показать, чем объяснить.
Андуин подал платок Велену, и тот отреагировал точно так же, как и он сам. Дреней изумленно ахнул и словно бы разом сбросил с плеч груз долгих лет – десятков лет страданий. Как ни глубоко было потрясение, испытанное самим Андуином, со стороны воздействие неизвестного материала казалось еще удивительнее.
– Вначале я подумал, что это частица наару, – выдохнул Велен. – Нет, это не так, но ощущение… схожее.
Наару были милосердными, великодушными существами, состоящими из чистой энергии. Ближе них к Свету не стоял никто. Когда Андуин учился у дренеев на борту «Экзодара», ему часто доводилось