на насыпи, покрытой мхом. Прежде чем увенчать вокзал крышей, мистер Потт обставил комнаты внутри. В зале ожидания появились тёмные жёсткие скамьи, в кабинете начальника станции – высокая деревянная конторка с отделениями для билетов. Кузнец (юноша по имени Генри, который к этому времени горячо разделял увлечение мистера Потта) выковал ему из мягкой стали камин. Они подожгли сухой мох и сосновые иглы, чтобы проверить тягу, и убедились, что труба тянет хорошо.
Но когда крыша была укреплена, всё это оказалось скрытым для глаз. Заглянуть внутрь через окна можно было, только если лечь на землю, да и то лишь до тех пор, пока мистер Потт не сделал платформу. Крышу платформы он окаймил тончайшей деревянной резьбой, на столбах висели старомодные лампы, которые мистер Потт заправлял маслом, чтобы по вечерам горели.
При скрупулёзности мистера Потта и стремлении всё доводить до совершенства постройка станции заняла два года семь месяцев, а затем он принялся за городок.
Глава вторая
Мистер Потт никогда не слышал о мистере Платтере, как и тот не слышал о мистере Потте.
Мистер Платтер был владельцем похоронного бюро и строительным подрядчиком в Уэнт-ле-Крейсе, городке на другом берегу реки, в которую впадал ручей, протекавший за садом мистера Потта. Они жили совсем недалеко один от другого, но по дороге через мост путь между ними был немалый. У мистера Платтера был прекрасный кирпичный дом у шоссе, ведущего в Бедфорд, с гравийной подъездной дорожкой и садом, спускающимся по склону к реке. Мистер Платтер сам построил его и назвал «Беллихоггин». Больше всего на свете мистер Платтер любил деньги, поэтому всю жизнь копил, копил, так что скопил довольно много. На беду, люди стали умирать реже, а когда закрылась кирпичная фабрика, желающих поселиться в тех краях стало не так уж много, потому что кое-как построенные мистером Платтером домишки для рабочих совершенно испортили ландшафт.
Некоторые из этих домиков так и остались не у дел, и он помещал объявления в местной газете, где предлагал их «пожилым, удалившимся на покой парам». Он сердился, если, отчаявшись найти других арендаторов, был вынужден сдавать домик внаём молодожёнам, потому что умел и любил устраивать дорогие похороны и предпочитал иметь более пожилых клиентов – так сказать, впрок.
У мистера Платтера было непроницаемое лицо и очки без оправы, отражающие свет, поэтому глаз его рассмотреть никому не удавалось, однако держался он на редкость вежливо и мягко, так что всё сказанное им принималось на веру. Милый мистер Платтер всегда так добр, говорили родные усопшего, что им и в голову не приходило проверить счета.
Мистер Платтер, низенький и тощий, казался ещё меньше рядом с миссис Платтер, дамой внушительных размеров. У обоих был розовато-лиловый цвет лица, только у мистера Платтера оттенок был скорее лиловый, а у миссис Платтер – розовый. Женой миссис Платтер была образцовой, и оба супруга с утра до ночи трудились, не жалея сил.
Всё больше домиков