не удержался Эгин.
– Белый Цветок из твоей сумки торчит словно срамной уд у похабника, что разглядывает книжки императрицы Сеннин! – и аптекарь снова согнулся пополам от собственной шутки.
4
– Милостивый гиазир, очень хорошо, что вы меня вызвали! Я должен сообщить вам печальные новости.
Это был Йор, неразлучный со своим абордажным мечом.
«Интересно, у него там действительно такой большой меч, или что-то совсем другое, а ножны – только прикрытие?» – подумал Лараф, протягивая пар-арценцу Опоры Единства руку для поцелуя.
– Что еще за новости, Йор? Я не желаю никаких новостей. Я вызвал вас, чтобы поговорить по совершенно безотлагательному вопросу.
– О да, я понимаю. Однако полчаса назад моя Опора приняла почтового альбатроса из Урталаргиса. Я прошу вас позволить мне сообщить дурные вести незамедлительно.
– Валяйте, Шилол с вами.
Все время следить за своей речью у Ларафа не выходило. Но кругом творилось такое, что, похоже, никому сейчас до его расхристанного лексикона дела не было. Тем более он – гнорр, а гнорру позволительна эксцентричность.
– В Урталаргисе творится что-то небывалое. Я уже сообщал вам о волнениях среди тамошней черни. Наши люди казнили кое-кого для острастки и на несколько дней все вроде бы улеглось. Однако вчера вечером взбунтовался гарнизон Восточного форта. Они убили троих офицеров из моей Опоры, а остальных разоружили, избили и вышвырнули из форта в город. После этого большая толпа простолюдинов вывалила на улицы, разграбила винные склады и несколько богатых особняков. Многие дерзнули демонстративно совокупиться прямо посреди площади. Пели срамные песни. Называли Свод Равновесия притоном мужеложцев, извините.
– Ничего, мелочи. Это все?
Йор, недовольный тем, что гнорр достаточно спокойно воспринимает известия об этих ужасающих, попирающих устои государства преступлениях, перешел к главному.
– Нет. К счастью, большая часть команд парусных кораблей, морская пехота и гарнизон Приморского форта сохранили верность Князю и Истине. По приказу военного коменданта Урталаргиса с зимних квартир была вызвана конная гвардия цинорской границы. В полночь к центру города со стороны порта пробилась колонна панцирной пехоты, а из южных предместий – кавалерия. Толпа была рассеяна. Уцелевшие обыватели разбежались по домам.
– И много уцелело обывателей?
– М-м… половина, надо полагать. Однако Восточный форт взять с налету не удалось. На беду там в прошлом году поставили шестнадцать самозарядных стрелометов, так что конная гвардия недосчиталась с полсотни своих. Для гвардии это много, как вы понимаете.
– В самом деле печально.
Ларафу, конечно, было наплевать на далекий Урталаргис, где он никогда не бывал и о котором знал только, что после Пиннарина и Нового Ордоса там самая высокая потребность в метательных машинах. Из Казенного Посада туда частенько отправляли то пару запасных желобов для камнеметов, то комплект упругих блоков для утяжеленного «огневержца».
– Но