Тома была Харвуд. Ого, он, оказывается, уже воплотился в «пароходы, строчки и другие долгие дела»!
Машина остановилась у огромного одноэтажного дома с остроугольной, как у юрты, крышей. Дом обступали деревья. И нигде не видно заборов. Где же кончается участок?
Том прочитал ее мысли:
– Ограду отсюда не видно. Территория у меня большая.
Вот тебе и «маленький домик»! Но Татьяна не очень-то и удивилась. Она давно подозревала, что «хибара в Монтане» – не совсем хибара. Таня даже надеялась, что местная «глушь» на поверку окажется чуть более цивилизованной. Но сейчас ей было не до капризов. Тридцатичасовой перелет ее таки доконал. Стали безумно слипаться глаза. Завтра, она все рассмотрит завтра. Том бережно взял ее на руки, куда-то понес и положил на приятные прохладные простыни. Уже засыпая, она услышала:
– Tanya, я так ждал тебя…
Проблемы с часовыми поясами – это для нервных девушек. Или для тех, кто не очень устал. А если ты проведешь в аэропортах и самолетах в общей сложности больше суток… Таня улеглась спать в пять ночи по монтановскому времени. Или в три часа дня по московскому. И заснула прекрасно. Сквозь сон она слышала – или ей казалось? – отдаленный гул поездов и чей-то вой. Эти звуки напоминали московскую квартиру. Там под окнами тоже громыхали электрички и выли беспокойные собаки. Когда она проснулась, ее часы показывали десять «пи. эм.»[3]. А в окно билось наглое яркое солнце. В первую секунду Таня опешила. Но быстро сообразила, что теперь она будет жить по американскому времени. И по американским порядкам. Она перевела часы и с отвращением сунула теплые со сна ноги в босоножки – тапочек в Америке не полагается. Полезла в чемодан за чистой футболкой. Об этом ей говорили: что бы ни случилось, в Штатах ты каждый день должен быть в новом и чистом. И со свежевымытой головой. Таня тряхнула своими роскошными (и уже полтора дня не мытыми волосами) и отправилась на поиски ванной.
Отсутствие тапочек не нравилось ей. Ничего, она обживется и заведет здесь собственные порядки!
Поместье Тома занимало ни много ни мало десять гектаров. Словно небольшой колхоз. Здесь были свой огород и теплицы, многочисленные постройки – в том числе отдельно стоящий дом, где Том работал (он назывался «офисом»), и два гостевых домика, а также небольшой бассейн и даже электростанция, работающая от солнечных батарей. Это был свой собственный феодальный мирок – до ближайших соседей нужно было ехать на машине три мили. А до ближайшего городка (почта, аптека, заправка, магазинчик, церквушка, школа, плюс тридцать два двора) – семь миль.
Некоторая цивилизация на ранчо, конечно, присутствовала. В рабочем домике Тома имелись: телефон; компьютер, подключенный к Интернету через модем и выделенную телефонную линию; ксерокс и факс. Так что в любую секунду можно было связаться, поговорить или отправить электронное письмо в Москву, в Париж или Нью-Йорк. (Вот только в какую-нибудь Овсянку или Абрикосовку не получится.) В гостиной основного дома помещался внушительных размеров плоский телевизор, снабженный спутниковой