добрался до своего дома. Это было большое здание в форме правильного прямоугольника: пятьдесят метров в высоту и столько же в ширину. Вокруг телевизионных антенн кружили вороны.
Всегда бдительная, консьержка высунулась из окошка каморки. Она окликнула его:
– Добрый день, мсье Мелье! Знаете, я прочла в газете, что там о вас понаписали. Это все завистники!
Он удивился:
– Простите?
– Все равно я уверена, что вы правы.
Перешагивая через четыре ступеньки, он поднялся к себе в квартиру. Там его, как всегда, ждала Мария-Шарлотта. Она страстно любила его и всегда приносила газету. Когда он открыл дверь, Мария-Шарлотта держала газету в зубах. Он потребовал:
– Отдай, Мария-Шарлотта!
Она безропотно повиновалась, и Мелье лихорадочно схватил «Воскресное эхо». И под большим заголовком увидел свою фотографию:
Когда полиция теряет след
Редакционная статья Летиции Уэллс «Демократия дает нам много прав. В том числе право требовать уважения к умершим. Однако покойной семье Сальта в этом праве было отказано. Тайна тройного убийства не только не была раскрыта, но и в довершение всего погибшего Себастьена Сальта, который уже не может защитить себя, обвиняют не только в самоубийстве, но и убийстве двух братьев.
Над кем они насмехаются, и до чего же удобно обвинять мертвых: ведь они не могут прибегнуть к помощи адвоката! Однако тройное убийство на улице Фезандри, по крайней мере, дает нам возможность поближе познакомиться с личностью комиссара Жака Мелье. Этот человек уверен в своей непогрешимости, потому и позволяет себе бесстыдно спускать на тормоза расследование. В Центральном агентстве прессы господин Мелье заявил, будто бы братья Сальта умерли от отравления, он не только делает поспешные выводы о деле, которое гораздо сложнее, чем кажется на первый взгляд, но и оскорбляет мертвых!
Самоубийство? Могу вас уверить, достаточно мельком взглянуть на Себастьена Сальта, чтобы понять, что он скончался от ужаса. На его лице был только ужас!
Проще всего предположить, что виновник двойного братоубийства испытывал сильные угрызения совести и поэтому у него такое лицо. Но для того, кто имеет хоть какое-то представление о человеческой психологии – а это, как мне кажется, не относится к господину комиссару Мелье, – человек, способный подмешать смертельный яд в семейную трапезу, уже прошел стадию переживаний. На его лице скорее отразится обретенное наконец спокойствие.
Боль? Боль от яда не может быть настолько сильной. И еще надо выяснить, что это за яд, на который списывают преступление. Полиция не дала мне разрешения на осмотр места преступления, и я отправилась в морг. Я говорила с судебно-медицинским экспертом, и он мне сообщил, что вскрытия тел трех братьев Сальта не будет. Итак, дело закрыто, а точной причины их смерти никто так и не знает. Какая несерьезность со стороны господина комиссара – такого прославленного криминалиста!
Столь поспешное закрытие дела братьев