отследить?» И телефон полетел следом за картой.
– Да всё хорошо. Просто банки задолбали уже звонить.
Я прибавил газу, а в голове начал прикидывать, кто это был. Если это Андрей, то почему он молчал? Он же не для того звонил, чтобы я услышал его молчание. Мама? Да она никак не могла узнать этот номер. Да и тоже бы не молчала. Цыгане? Вот они, может быть, могли. Чтобы точнее определить местоположение, надо было дозвониться. А я трубку ещё взял, вот дурак! Дурак! Дурак! А ещё хуже, если это те люди, которые Марка засадили.
Стоп, нужно успокоиться и собраться с мыслями. Я очень испугался. Это нормально в такой ситуации, просто кто-то случайно ошибся номером, а молчали, потому что звонили девушке, а взял я, и они поняли, что ошиблись. Вот и всё! Или компьютер обзванивал. Много объяснений этому звонку.
На улице уже было темно. Я немного успокоился. Мы подъезжали к какому-то городу, более крупному в сравнении с предыдущими городишками. Поток машин стал очень плотный, и уверенности во мне прибавилось. «А здесь уж нас точно не отследят!»
Чем плотнее движение, тем больше вероятность пробки, так и получилось. Через пару километров мы встали в пробке.
Сквозь машины ютились ветераны боевых действий, прося милостыню. Сомнение было, что они воевали, да и вообще имели какое-либо отношение к войне. Обычные наряженные клоуны, которые не хотят работать, а прикидываются героями войны. Хотя, может быть, я и неправ, а они и вправду воевали, кровь за нашу Родину проливали, а я так о них говорю.
Пока инвалид катился вдоль машин по узкому коридору, я наблюдал за ним. Никто даже окна не открыл, чтобы дать денег.
Он приближался ко мне, а я всё не отводил от него взгляда. Через минуту он сначала посмотрел на машину справа, а потом – на мою. У меня уже до этого было открыто окно.
– Как тебя зовут, отец?
Он молча поехал дальше. «Может быть, немой или я его обидел как-то?»
– Что это с ним? – спросил я у Оли.
– Не знаю, но мне их очень жалко. Считай, они воевали, жизнью рисковали, а государство их даже обеспечить не может нормально.
– Ты думаешь, он действительно воевал?
– Мне кажется, да. Представляешь, если он нарвётся на какого-то ветерана-участника и тот задаст ему какой-нибудь вопрос. Он же сразу поймёт, участвовал тот или нет.
– Да, такое тоже возможно.
– Ну а я тебе про что? А ты думаешь, у него есть другая работа?
– Ой, не знаю…
Наша машина медленно катилась в правом ряду, и пока мы говорили, я даже не заметил, как к нам подошёл инспектор ДПС.
– Здравствуйте, инспектор П-Р-Т-С-О-Ф-батальона лейтенант Ожигов. Документы, будьте добры.
Как они умеют грамотно замямлить момент, когда говорят, откуда они! Всегда поражался. Несмотря на это, я был абсолютно спокоен, даже страшно не было.
– Вот, пожалуйста! – я достал документы и протянул инспектору.
Он ознакомился с правами, посмотрел страховку, посветил фонариком на заднее сиденье и задал вопрос:
– Куда