Для контроля в реакторе установлены стержни с бором. При их подъеме мощность увеличивается. Если их вынуть полностью – ученые потеряют возможность тормозить процесс. Но именно это Дятлов и приказывает сделать своим подчиненным.
– Извините, Анатолий Степаныч,― наконец не сдерживается молодой Топтунов.― Но разве мы не должны остановить реактор? Так положено по инструкции.
– Это верно, Анатолий Степаныч,― решил поддержать парня Акимов.― Абсолютно верно. Если мы извлечем стержни, управлять реактором нам становится практически невозможно.
– Испытания не проводить вообще?― грозно взглянул на обоих Дятлов.― Испытание будет проведено сегодня.
Он перевёл глаза на Леонида.
– А тебе я скажу, если не хочешь или не можешь исполнять приказания, я могу тебя избавить от этого.
– Да,― лишь изрёк испуганный Топтунов.
– Пошёл вон,― процедил Анатолий.― Тригуб, прими управление.
Бунт операторов сорвался. Попытаться вновь они не решились. Было 0.42. Начались попытки разогнать реактор. Спустя пять минут мощность повышается.
– Удалось поднять мощность до 160 мегаватт,― сообщил Тригуб.
Дятлов был доволен и, кажется, сменил гнев на милость и даже улыбнулся.
– Ладно. Передай управление Топтунову,― сказал он примирительно, но добавил.― Только не уходи. Постой с ним рядом.
Время шло дальше. 0.52. Поступил новый сигнал тревоги. Уровень воды в барабан-сепараторе опасно низкий. Никто за пределами комнаты управления даже не догадывается о споре. Спустя ещё десять минут в помещении тихо. Наконец мощность вышла на отметку в 200 мегаватт.
– Анатолий Степаныч, мы вышли на мощность 200,― сообщил Акимов.
– Очень хорошо,― констатировал Дятлов.― Так начинайте испытание.
Александр медлил, глядя в глаза Дятлову, но решился и произнёс:
– Но по регламенту испытание можно начинать только при мощности в 700 мегаватт. Если вы хотите начать при 200, я прошу вас занести это распоряжение в оперативный журнал.
– Да будет вам известно, что я как заместитель главного инженера могу изменять параметры проведения испытания,― сжал кулаки мужчина.― И я этим воспользуюсь. Продолжайте испытание.
В начале второго ночи механик Валерий Хадимчук находился в насосном помещении. Он, конечно же, не знал, что через двадцать минут умрет.
Из-за недостатка воды постоянно включается сигнализация, но никто не верит в возможность серьезной аварии. Никто не знает о проблеме в реакторе. А она там есть. С шестидесятых годов двадцатого века развитие атомной советской энергетики шло полным ходом. Даже КГБ не могло противостоять этому. С семьдесят девятого по восемьдесят шестой годы правительство игнорировало сообщения о том, что в конструкции Чернобыльской станции есть серьезные недостатки. Последняя секретная экспедиция Фролова и Зарубина подтвердила этот факт. Чернобыльский