в своем школьном костюмчике прыгал на одной ноге, уперев гитару в живот, как здоровенный эрегированный член.
Пляж был покрыт почти черным вулканическим песком, свободные места под тростниковыми зонтиками еще были, волны прибоя, откатываясь назад, звали их к себе, манили легким эротичным шепотом. Они вошли в воду, держась за руки, поплыли, солнце забрызгивало их зайчиками, море слегка качало, рыбы мелькали в глубине, облака в небе складывались в фигуры Камасутры. Они остановились далеко от берега, болтая ногами, повернулись друг к другу, ничего не говорили, только слегка соприкасались руками и ногами.
– Как хорошо, Мишка!
– Да. Ничего не может быть лучше.
– Я так давно хотела на море. Так утомила вся эта суета, работа эта.
– Хорошо, что мы тут никого не знаем. Не люблю шумных компаний на море.
– А мне никто больше и не нужен.
– Полежим на спине?
– Ну давай.
– А ты развяжи тесемки и побудь голой. А потом завяжешь.
– Ладно.
Бэла развязала тесемки купальника, легла на спину и разбросала в стороны руки и ноги; она закрыла глаза, сапфировое море омывало ее гладкую кожу, рыжие волосы тихо шевелились в воде, Михаил впитывал взглядом все ее выступы и впадины, такие знакомые и желанные, но непознанные до конца за столько лет; желание возвращалось к нему. Девушка открыла глаза и опустила ноги вниз.
– А ну ты полежи. Вот, опять надулся. А ну, я его достану… Боже, да тебя с берега увидят! Торчишь как маяк.
Михаил вернулся в вертикальное положение.
– Я никак не могу тебя наесться, Бельчонок. Никак не могу на тебя насмотреться. Лучше тебя нет никого на свете.
– Так может ты меня немножечко люууубишь?
– Ты моя любимая девочка. Моя золотая рыбка. Моя Венера, еще не вышедшая из моря, и поэтому вся только моя.
– Я вся твоя, Мишка. Ты разве не знаешь? Я только твоя.
– Знаю, маленькая. Но ты такая красивая, что я все время боюсь, что тебя у меня украдут.
– А ты меня найдешь и спасешь. Как Персей… эту… ты рассказывал…
– Андромеду.
– Да. И убьешь всех драконов. И освободишь меня.
– Из оков?
– Да.
– А может мы тебя не сразу освободим?
– Ну чиво.
– Нууу… сначала так пристроимся… пока ты к скале прикованная.
– Ага! Тебе бы только пристроиться!
– А ты против?
– Нет. Хочешь я…
– Хочу.
Белка резко нырнула, брыкнув в воздухе ногами, в воде замелькали пузырьки, судорога пронзила пах Михаила; девушка вынырнула и ухватилась за его плечи.
– Ну такой ты соленый весь, Мишка!
– Ну иди, обними меня ногами. Садись на него. Тааак… Подвигайся немного.
– Мишка! Ну обязательно меня за попу трогать?
– Ну хочется. Давно мы тебя там не мучили. Вот можно после дракона… пока ты привязанная…
– Ну Мишунчик, ну щекотно! Ну пусти!
– Потом?
– Ну ладно! Пусти!
– Кончишь?
– Нет.