меня до вершины оргазма. Или себя? Меня разорвало на тысячу частиц, я не чувствовала ничего, кроме кайфа разливающегося по телу. Даже забыла, где нахожусь. Не решаясь открыть глаза.
Мне кажется, я всхлипнула.
Ощутила, как хватка ослабла, и мужское тело отлипло от меня, давая свободу. Я потеряла равновесие, сползла на корточки и открыла глаза. Он стоял спиной, ко мне поправляя брюки. А я хотела умереть. Потом он резко повернулся, даже не глядя на меня, дёрнул за руку, поставил на ноги. Одернул юбку вниз, и снова отвернулся. Через мутную пелену тумана я увидела, как его пальцы нажали следующий этаж. Двери открылись, и он вышел не оборачиваясь. Опомнилась только когда лифт приехал. В голове была каша, тело не слушалось, боялась сделать шаг, ноги подкашивались. Опираясь о стену, вышла из лифта и дошла до квартиры. Как хорошо, что не встретила никого из соседей. Уже закрыв дверь, опустилась на пол, взявшись руками за голову. Господи, что произошло?
Нет, я не плакала, слёзы даже и не думали выступать. Начала постепенно осознавать суть происходящего. Как бы мерзко не звучало, но факт есть факт. Меня трахнул в лифте незнакомец. И самое главное мне было приятно, не в моральном плане, а в физическом.
Стыд. Позор. Как я могла такое допустить? С трудом поднявшись, поплелась в душ, быстрее смыть с себя отвратительное ощущение.
Не знаю, сколько я просидела в кресле, отрешённо глядя перед собой. В голове пустота. Боялась думать о чем-то. Где-то на заднем плане настойчиво звонил телефон. Все как в тумане. Стоило только задуматься, перед глазами всплывала картина из лифта. И дикое омерзение от самой себя. К горлу подступила тошнота. Отвращение к своему телу вызывало злость. Как? Как оно могло отреагировать на насилие! Ведь если опустить мои ощущения, это и было изнасилование. И что сделаю дальше я? Ничего! Не побегу писать заявление, постараюсь забыть! Это все так унизительно. Как же сочувствую девушкам, прошедшим через это. Ведь надругались не только над их телом, ещё они переживают тяжкие душевные страдания. И пусть в моём случае было не совсем так, но отвращения это не убавило.
Телефон так и не унимался. Сквозь пелену перед глазами попыталась разглядеть, где он.
Не успела ответить, как Аня завозмущалась раздражённым голосом:
– Ну, сколько можно звонить? – я уже вижу, как она закатила глаза. – Ты что там оглохла?
– Угу.., – ох, если бы она только знала, как я не хочу сейчас говорить ни с кем. – Прости, я задремала.
– Задремала она блин, я тут места себе не нахожу. Два часа звоню. Хотела уже ехать,– причитала подруга. – Ты помнишь, надеюсь про завтра?
О, нет, только не это, я точно не готова ехать никуда.
– Анют, прости, но я что-то приболела, и сил нет на поездку, – от неё так легко не отделаться.
– Да?– послышалась недоверчиво. – Днём вроде все хорошо было?
– Ближе к вечеру знобить стало, так что отлежусь выходные дома.
– Ну, Сонь, я уже все закупила. Давай на даче отлежишься?
– Ань,