а туда же! – фыркнула Анна Степановна. – А главное, вечно ходит за мной, следит, что я делаю, как будто я украсть что-то могу! Я у Николая Львовича десять лет верой и правдой работала, и никогда ничего, даже разговора такого не было!
– Обидно, – проговорил Маркиз, чтобы показать свой интерес к разговору.
– Еще бы не обидно! – подхватила Анна Степановна. – И все время следит, и все время пересчитывает – а сколько здесь ложек, а сколько здесь вилок, а где солонка серебряная, а где вазочка… тьфу! Главное дело, какая она хозяйка? – Экономка взглянула на Леню, видимо, ожидая от него моральной поддержки. Леня выразил все, что мог, своим лицом, и Анна Степановна продолжила: – Она ему не жена, то есть вовсе даже посторонняя! Еще если бы сам Вениамин Александрович что-то мне сказал, это еще ладно, он все ж таки хозяин, а она никто и звать никак!
Экономка сердито выдохнула и разделалась с остатками десерта, как будто это была злополучная Карина.
– Привыкла я к этому дому, а так я бы давно от такого отношения уехала! – продолжила она свой рассказ. – Чем терпеть такие намеки… вечно ходит за мной, вечно смотрит! И еще проверять вздумала насчет еды! Куда, говорит, столько продуктов уходит, ума не приложу! Намекает, что я продукты ворую, да больно надо!
– Ужас какой! – притворно ахнул Леня.
– А сегодня утром вообще такое устроила… ворвалась ко мне в комнату и стала все перерывать – будто какая-то безделушка у нее пропала! Ну, тут я, конечно, не выдержала, все, говорю, ухожу немедленно, ищите другую дуру, которая это будет терпеть! А она мне – скатертью, говорит, дорога… Ну, я и пошла, даже расчетные требовать не стала, пускай они подавятся!
– А что – вам есть куда уехать? – осведомился Маркиз.
– Теперь-то есть, спасибо Николаю Львовичу! Он меня за долгую службу отблагодарил, квартиру оставил. – Анна Степановна сделала паузу, чтобы собеседник смог оценить щедрость покойного хозяина. – Однокомнатную, правда, но зато в хорошем доме. А мне много ли надо? – Она скромно потупилась. – Так и то – Карина эта, как услышала про квартиру, прямо в лице переменилась: за что это, говорит, такие подарки? За какие это, говорит, такие особенные услуги?
Анна Степановна фыркнула, как рассерженный еж:
– Квартиру она пожалела! Твое, думаю, какое дело! Не твоя квартира, а мне теперь хоть есть где голову преклонить! Ну, раз ко мне такое отношение, то решила я уходить. Думала, Валентин, водитель наш, меня хоть до автобуса подбросит – так нет, эта зараза Карина сказала, что ее нужно в магазин срочно везти! Наврала все, она раньше одиннадцати из кровати не вылезет! Хозяин-то, Вениамин Александрович, на работу утром редко ездит.
– Водителя, значит, не уволили? – осторожно бросил Леня пробный камень.
– Это потому что они сами водить не умеют! – вспыхнула Анна Степановна. – А посмотрю я, как эта Карина готовить станет! А Валентин, шофер-то наш, вообще молчун. В дом не ходит, с этой Кариной и не сталкивается совсем. Либо машиной занимается, либо в саду копается, – Анна Степановна вздохнула, –