мгновенно скрылся на вершине самого высокого в лаборатории шкафа.
Разгневанный студент остановился перед шкафом, размахивая кулаком в сторону кота и рассыпаясь в малоприятных комплиментах, но потом, будучи разумным человеком, оценил, что энергия, необходимая для возврата украденной еды, превышает энергию, которую эта еда ему даст, потому он успокоился и оставил в покое кота, раздумывая о том, что в каком-то смысле он того заслужил. Он бросил последний неодобрительный взгляд на кота и вернулся к рабочему столу.
Когда Маррон посмотрел на остатки своего бутерброда, чувство вины покинуло его, и, по мере того, как все яснее приходило осознание происходящего, он погрузился в своего рода транс, глядя на бутерброд широко раскрытыми испуганными глазами. Одежда стала мокрой от холодных капель пота, бегущих со лба и обильно стекавших вниз по уже влажному телу, руки задрожали, а легкие стали жадно ловить воздух.
Немного выше центра бутерброда, с верхней правой стороны не хватало одной части, и эта часть не была той формы, которая должна была бы составлять одно целое с частью, утащенной котом. Нет, это был кусок длиной примерно в четыре сантиметра, шириной в сантиметр, гофрированный параллельно горизонтальным длинным сторонам.
Не наблюдалось следов сгорания, крошек или каких-либо других остатков, а также не осталось запаха и дыма. Другой части бутерброда больше просто не существовало.
Тот маленький фигурный кусочек хлеба был просто передвинут? Расщеплен?... Или что?
В голове Маррона со скоростью света промелькнули все предположения, какие он только знал, ортодоксальные и не только, а между тем транс начал покидать его, дыхание пришло в норму, а сам он вернулся в настоящее.
Маррон еще не знал об этом, но История человечества стояла перед лицом решающего поворотного момента.
Сейчас.
И навсегда.
Глава II
Соблюдая крайнюю осторожность, чтобы не врезаться в рабочий стол, и одновременно глядя на кота, уединившегося на расстоянии десятка метров на шкафу в намерении раскрошить кусок хлеба, Маррон направился к телефону, висящему на стене позади него. Он пытался вспомнить домашний номер Дрю. Однажды он звонил ему, чтобы прояснить одно задание. Он заканчивался на 54 или 45?
– О, дьявол!
Он набрал первый вариант номера и после короткого ожидания услышал голос профессора в трубке:
– Кх!... Алло, – ответил профессор простуженным голосом.
– Профессор, это я, Маррон. Я думаю, будет лучше, если Вы срочно вернетесь в лабораторию. Есть нечто, что Вы должны увидеть…
– Маррон! – бесцеремонно прервал его Дрю. – У меня был тяжелый день: ректор сообщил мне, что фонды для нашей лаборатории сокращены на сорок процентов, и… кх… кажется, что в этом году мне так и не позволят уйти на пенсию. Надеюсь, что ты действительно хочешь показать мне нечто очень-очень важное!
– Ну, профессор, полагаю, что если Вы не захотите получить Нобелевскую премию, получу ее я один.
– Что ты болтаешь, Маррон? У меня нет времени на шутки!
Маррон