длинный нож с широким поблескивающим лезвием и, достав из миски помидор, принялся кромсать его на мелкие аккуратные кубики. Вслед за ним последовал желтопузый сладкий перец, крупная морковь и лук.
Изредка молодой человек поднимал голову, бросая безучастные взгляды на экран телевизора, пришпиленного к стенке над холодильником. Показывали очередной детективный сериал. Юноша не следил за сюжетом, впрочем, как и за всеми остальными программами, когда работал телевизор. Единственное исключение составляли новости, их он обычно смотрел с интересом. Во всех остальных случаях так называемый «зомбоящик» парень воспринимал не иначе как фон, вроде неотъемлемой составляющей кухонного интерьера.
От свеженарезанного лука в глазах защипало, и он поднял голову вверх, несколько секунд терпеливо глядя в потолок. Когда резь прошла, юноша быстро покончил с луком и перешел к петрушке с укропом, скрупулезно разложив пахучие веточки на доске так, чтобы их было удобнее крошить.
После рекламы начался очередной выпуск новостей, и молодой человек взял пульт, увеличив звук.
– Артур! – раздался из комнаты женский голос. – Артур, ты на кухне?
В коридоре показалась худая женщина неопределенного возраста. Бархатисто-розовый халат болтался на ее тощем теле, как тряпка на палке. Полуоторванный ремешок волочился следом по ламинату, словно истрепавшийся поводок за собакой.
– Доброе утро, мам, – сказал юноша, мельком оглядев мать.
Ольга Дмитриевна опустилась на стул, уставившись на разделочную доску с нарезанными овощами. На ее изжелта-бледном, усталом лице появилось выражение глуповатого изумления, как если бы ее сын мастерил самодельную бомбу.
– Молодец, – только и сказала она. Высохшая птичья рука с тонкой, практически прозрачной кожей неловко потянулась, чтобы погладить сына, но зависла в воздухе, даже не коснувшись его волос.
– Что… что ты готовишь? – спросила Ольга, убирая с лица прядь спутанных волос.
– Подливу, – ответил Артур. Закончив с зеленью, он вытащил из миски несколько зубчиков чеснока.
– Там на полке… – мать кашлянула, словно смущаясь, – на верхней полке есть бульонные кубики. Ты можешь…
– Бульонные кубики – отрава, – меланхолично перебил Артур мать. – Я использую обычную поваренную соль.
Женщина умолкла. Моргнув, она безмолвно наблюдала, как сын вылез из-за стола и направился к сковородке. С помощью вилки он аккуратно вынул все окорочка, положив их в глубокую тарелку, а внутрь высыпал ароматную горку мелко нарубленных овощей с зеленью.
– Я пожарил картошку, – сказал он, вновь усаживаясь за стол. Умело орудуя ножом и вилкой, Артур принялся отделять куриную мякоть от костей. – Ты ведь любишь картошку?
Ольга машинально кивнула.
«Как быстро он вырос», – потрясенно думала она, разглядывая сына. Пауза затягивалась, и она, запинаясь, спросила:
– Арчи, послушай… а папа… случайно не звонил?
Он медленно покачал головой, продолжая очищать кости от мяса. Из разломов