что тебя зовут не Сусанином, так что веди.
Итальянец установился непонимающими глазами на бухгалтера. Тому пришлось объяснять соль шутки, рассказав, куда и для чего завёл Иван Сусанин поляков… Затем они вместе посмеялись. Вдруг Маццола нахмурился:
– Вот только…
– Что «только»?
– Я соскучился по дому, солнцу Италии, хотел бы быстрее вернуться на Землю, но прежде нужно сделать небольшой крюк. Понимаешь, земляк, меня просили передать привет и наилучшие пожелания одни хорошие знакомые своим друзьям. Я обещал. А обещания нужно выполнять, сам понимаешь, это дело чести мужчины.
– Понимаю, – уныло произнёс Чубчиков. – А как же я? Без тебя мне нелегко придётся, я всегда плохо ориентировался в незнакомой обстановке… А крюк большой нужно делать?
– Значит, поедешь со мной?
– Боюсь, один я заблужусь. А далеко живут твои друзья?
– Нет, тут близко, всего-навсего пара парсеков. За час-другой управимся. Ну что, двинули, земляк? А потом вместе махнём на Землю.
– Ладно уж, я не против, ежели иначе нельзя. А это куда?
– На Гозванию…
Обитатели Гозвании, куда они прибыли, состояли из какой-то высшей субстанции, почти нематериальной. Объяснялись телепатически, что исключало необходимость в переводчике. Не сразу отыскали нужный адрес – селение, улицу, дом. Тут оказалось, что жилищные постройки вполне материальные. Долго ждали у дверей, а вот для гозванийцев стен не существовало – они свободно проходили сквозь них во всех направлениях.
Наконец им открыл дверь благообразный старичок с бородой до колен. Маццола бойко представился, бегая глазками по сторонам. Потом они отошли со старцем в сторону и долго о чём-то шептались… После разговора их пригласили на обед.
Они прошли анфиладу комнат и оказались в большом зале со сводчатым потолком, где землян ждал богато накрытый стол. Чубчиков изрядно проголодался и с радостным возгласом потянулся к еде, но рука… прошла сквозь неё, как через бесплотный воздух: яства оказались призрачным видением. От изумления бухгалтер опустился на стул. Итальянец лягнул его ногой и прошипел сквозь зубы:
– Ничего не трогай, только смотри. Скоро мы уйдём отсюда.
В чужой монастырь со своим уставом не лезут, пришлось подчиниться. Танталовы муки длились с полчаса. После гости церемонно раскланялись с хозяевами и удалились.
Уходил Чубчиков с чувством большого облегчения, общение с призраками ему не понравилось. Как и его попутчику.
– Старый козёл! – негодовал Маццола. – Боится рисковать! Он завязал! Чтоб ему ноги выломали с того места, откуда они растут!
– А что он завязал?
– Всё! Да это так, я хотел сказать, что он теперь на пенсии.
– Да, старость – не радость. Но почему ты передавал ему приветы шёпотом?
– Приветы? Какие приветы? Ах, приветы! Так у них полагается, обычай такой. Ты же сам, земляк, видел, что за козлы здесь живут1
– Видел, – со вздохом подтвердил бухгалтер.
– Они и питаются