сообщил, что Распутин показывал ему фотографии с Феофаном и Сергием, сделанные в Петербурге, а также с другими высокопоставленными служителями Церкви.
Тем не менее он слышал пересуды крестьян о том, что Распутин «пользуется популярностью непорядочного человека как изменившего своей вере православной». Его поездки, неожиданное богатство, женщины, живущие в его доме, и его поведение вызывают подозрения. Некоторые даже говорили о трагической судьбе крестьянской девушки из деревни Дубровская. Говорили, что Распутин взял ее в паломничество и заставил идти босой по снегу. Она заболела чахоткой и умерла16. Вспомним, что поначалу Остроумов был противником Распутина, когда того только начали называть святым старцем.
Псаломщик Петр Быков также отозвался о Распутине положительно. Он сказал, что за шесть лет, что он жил в Покровском, Распутин «постоянно ходил в храм и стоял на клиросе». После каждой службы он целовал иконы. Но в то же время молился он довольно странно: «сильно размахивая быстро руками, делая при этом гримасы».
Затем Глуховцев побеседовал с Евдокией Корнеевой, двадцативосьмилетней просфорней местной церкви. Она высказалась иначе. Шесть лет назад она провела ночь в доме Распутина, когда проходила через деревню во время паломничества. Распутин попытался поцеловать ее, а когда она сказала, что это неправильно, он ответил, что ничего греховного в этом нет и «духовное лобзание» у них общепринято. Когда он показывал ей свою часовню в конюшнях, то подскочил к Евдокии и поцеловал ее в щеку. Он сказал, что «раз во время сношения его с женой ему будто являлась Св. Троица в свете»17.
Информация, которую Глуховцев собрал в тот день, была противоречивой и неубедительной. Поэтому через два месяца он вернулся, чтобы побеседовать с тем, кто знал Распутина лучше. Отец Федор Чемагин познакомился с Распутиным в 1905 году и много раз бывал в его доме на собраниях, посвященных духовным наставлениям, молитвам и пению. На первой встрече Распутин рассказал ему о своих странствиях и о видных служителях Церкви, с которыми он познакомился – в частности о Феофане, или «Фенофанушке», как называл его Распутин. Он показал Чемагину свою фотографию с Гавриилом из Седмиезерной Казанской пустыни. Распутин сказал, что в 1905 году приехал в Петербург, чтобы завести знакомства при императорском дворе, и вернулся оттуда с Ольгой Лохтиной и женой священника Медведя. Но в том же году произошел один случай, который отвратил Чемагина от Распутина. Он случайно зашел к нему, и тут «в комнату вошел мокрый из бани сам Григорий, а чрез несколько минут из той же бани пришли и все живущие женщины, тоже мокрые и парные». Тогда Распутин признался Чемагину, что «есть за ним слабость ласкать и целовать “барынишек”, и между прочим сознавался, что был вместе с ними в бане». Среди женщин, которые бывали у Распутина в Покровском, Чемагин назвал Хионию Берладскую и Зинаиду Манчтет. Распутин обращался с ними довольно фамильярно: «обнимал их за талии, ласкал, ходил с ними гулять под ручку, называл всегда