сжал плечо Рода, но тот не ответил.
Джошуа подозревал, что оба испытали облегчение, когда наступил полдень и самолет заложил вираж над безлюдными последовательными мэдисонскими озерами ровно в трех тысячах переходов к западу от Базовой. Над единственным костром на берегу вился дымок.
И когда самолет начал снижаться, сидевшая у костра женщина встала и замахала рукой.
Глава 7
Род обменялся с Салли Линдси всего несколькими словами. Джошуа подозревал, что его сын всегда испытывал неловкость из-за напряжения между матерью и Салли, хотя, по его мнению, бродячий образ жизни Салли больше походил на тот, который выбрал для себя Род, чем оседлая работа акушерки Хелен. Род довольно вежливо попрощался и пожал руку отцу.
Потом Салли и Джошуа стояли бок о бок, наблюдая за тем, как самолет взмыл в небо, прежде чем перейти и исчезнуть. Джошуа постарался отбросить сожаления – чувство, что он упустил еще одну возможность.
Салли позволила Джошуа проглотить ланч из жареной кроличьей ножки и чашки холодного кофе, пока сама взваливала на плечи рюкзак и затаптывала костер.
– Не хочешь терять ни минуты, Салли? Ты не изменилась.
– Ну еще бы! А зачем мне меняться? В любом случае ты всю ночь отсиживал свою жирную задницу в самолете, тебе нужно размяться. Кстати, с днем рождения.
– Спасибо.
Джошуа подумал, что в свои пятьдесят пять Салли выглядит даже более подтянутой, чем когда была моложе. Она как будто высохла до какого-то затвердевшего комка.
– Послушай! – сказала она. – Ты хочешь попасть в Ближние Земли к вечеру, да? Три тысячи миров за шесть часов или около того. Нам нужно держать темп – переход каждые несколько секунд. Если делать привалы правильно, у нас получится. – Она пристально посмотрела на него. – Это если ты не станешь жульничать и срезать путь.
– Имеешь в виду, через слабые места? Нет, разве что в крайнем случае.
– У тебя день рождения. Какой, к черту, может быть крайний случай?
– У меня назначена встреча. Последний отрезок я пройду с Нельсоном Азикиве.
– С этим занудой?
– У тебя все зануды, Салли. Наверное, даже я.
– Особенно ты, Валиенте. Не льсти себе. – Она присмотрелась к нему внимательнее. – Ты в порядке? Только серьезно.
– Вернулась моя головная боль. Вот почему я сократил свой последний творческий отпуск.
– А! Головная боль Тишины. Твоя легендарная чувствительность к возмущениям в глубинах Долгой Земли…
– Салли, это не шутка. Лобсанг всегда говорил, что ты мне завидуешь из-за этого.
– Ха. Этот специалист по психологии. Ну раньше ты бывал прав…
– Прав относительно Первого Лица Единственного Числа. Прав относительно большой миграции троллей в две тысячи сороковом…
– Не надо мне перечислять. У тебя есть идеи, что происходит на этот раз?
– Нет, – печально ответил он. – И никогда не было.
– Ага?