что-то маленькое, обернутое тканью.
Уильям сразу заметил отметки на ткани – глубокие линии от веревки. Которую недавно повязали по-иному. Рэйчел Хантер отвела взгляд, задрав подбородок и покраснев.
В свертке лежала маленькая пачка бумаги американского производства, потертый кошелек с монетами: гинеей, тремя шиллингами и двухпенсовиком, свернутое в несколько раз письмо – Уильям мог поклясться, что его уже разворачивали, – и еще один пакет, тоже обернутый веревкой. Отложив в сторону пакет и деньги, Уильям развернул письмо.
«Кузен,
надеюсь, тебе лучше. Если так, то я оставлю тебе лошадь и некоторое количество денег, чтобы ты продолжил поездку. В противном случае оставлю только деньги на оплату твоего лечения или похорон. Все остальное – подарок друга, которого индейцы зовут Убийцей Медведей. Он надеется, что ты будешь носить это в добром здравии. Желаю тебе удачи в твоем предприятии.
С наилучшими пожеланиями,
Уильям озадаченно хмыкнул. Очевидно, у Мюррея было какое-то дело и потому он не мог или не желал ждать, пока его кузен будет готов к поездке. Как ни жаль – теперь, в здравом рассудке, ему хотелось пообщаться, – Мюррей, похоже, не планировал путешествовать вместе.
Уильяма осенило, что насущный вопрос решен: теперь он может продолжить свою миссию – насколько это в его силах. По крайней мере, он может поехать в ставку генерала Хау, сделать доклад и получить новые указания. Мюррей сделал ему щедрый дар: конь выглядел здоровым, а денег было более чем достаточно, чтобы платить за достойную еду и ночлег по пути в Нью-Йорк. Интересно, где Мюррей взял их? Он казался бедным, словно церковная мышь; хотя Уильям припомнил, что ружье у него хорошее, да и какое-никакое образование он, судя по ровному почерку, все же получил. Но чем он так заинтересовал этого странного шотландского индейца?
Уильям задумчиво распаковал маленький пакет – и с улыбкой надел амулет с медвежьим когтем поверх рубахи. Рэйчел Хантер пристально смотрела на него.
– Ты прочла мое письмо, ай-яй-яй, – упрекнул ее Уильям.
Щеки девушки еще сильней покраснели, однако смотрела она на него с той прямотой, которую он не привык встречать у женщин, за примечательным исключением в лице бабушки со стороны отца.
– Твоя речь сильно не соответствует твоим одеждам, друг Уильям, – даже будь они новыми. И хотя последние несколько дней ты пребываешь в здравом рассудке, ты так и не объяснил, что привело тебя в Великое Мрачное болото. Джентльмены нечасто посещают это место.
– О нет, мисс Хантер, я знаю многих джентльменов, которые считают эти места непревзойденными охотничьими угодьями. Впрочем, разумеется, никто не поедет охотиться на диких кабанов или пум, закутавшись в парусину.
– А еще никто не поедет охотиться, вооружившись лишь сковородой, друг Уильям. Но если ты и правда джентльмен, то откуда ты родом?
Он замялся, не в силах сразу припомнить легенду своего альтер эго, и назвал первое, что пришло на ум:
– Я из… Саванны. Это