ни о каком реальном полете не могло быть и речи. Плоская поверхность Мидлплэта не предполагала возможности путешествий по воздуху. Способ передвижения, затрагивающий внематериальные нити, связывающие Мидлплэт с Даунклаудом, считался кощунственным и неприемлемым. Летать дозволено только птицам, по той лишь причине, что они не наделены разумом, и этические аспекты полетов им чужды.
Именно с внематериальными нитями связывают явление птичьего анерезиса – пульсирования образов птиц, парящих над головой. По слухам, застряв в местах особого сгущения внематериальных нитей, птицы случайным образом попадают в Лоустэйр или Даунклауд, после чего Демиург или Хэйл позволяют им вернуться обратно. Рядовой наблюдатель видит, что птица то появляется, то исчезает, зависнув в парящем полете.
Муляж самолета представлял собой портал, позволяющий осуществлять телепортацию из одной точки пространства в другую. При этом очередной данью традициям служила иллюзия полета. Телепортация имитировала полет над землей вплоть до вида в иллюминатор и закладывания ушей при взлете. Чтобы пассажир вдоволь налюбовался проекциями в иллюминаторах, продолжительность телепортации составляла ровно столько, сколько занял бы реальный перелет из текущей точки пространства в заданную. Кроме того, приемный портал, расположенный в пункте назначения, должен был представлять собой самолет аналогичных конструкции и размеров, что и исходный, а в идеальном случае – той же марки.
Андрей забрался в кабину пилота и осмотрел панель управления. Индикатор навигационных данных, радиопеленгатор, рычаг управления двигателем, блок управления полетом – уйма бесполезных приборов, выполняющих лишь декоративную функцию. Единственным устройством, имеющим практическую значимость, был сенсорный дисплей регистрации координат. Текущее местоположение на нем задавалось автоматически, а вот координаты пункта назначения требовалось выбрать из выпадающего списка или задать вручную.
«Швеция, Гетеборг», – отметил Андрей на дисплее и подтвердил свой выбор. Самолет зарычал двигателями, будто выплевывая невкусную пищу, и покатился по взлетно-посадочной полосе. Вид из кабины пилота не имел ничего общего с реальным видом с крыши московской больницы. Взлетно-посадочная полоса, детально прорисованная умелыми программистами, тянулась вдоль лесного массива и упиралась в резной палисад. Колеса оторвались от земли в считанных метрах от палисада, заставив пилота, осознающего невозможность аварии при путешествии через портал, тем не менее, инстинктивно заволноваться.
– Если нас хватятся до того, как мы приземлимся, они смогут остановиться самолет? – спросил Андрей, отчаянно пытающийся сдерживать волнение. Для него это был первый опыт телепортации.
– Формально мы по-прежнему находимся на крыше больницы, но в другом пространственно-временном отрезке, нежели те, кто попытаются проникнуть в наш самолет, – ответил Олег, отстегивая сдавливающие