в тепле и Тетенов сосредоточил свои усилия в основном на удмуртах, на которых он ругался и обещал не давать спать в отдыхающей смене, пока они не заучат нужные статьи, что для деревенских парней было тяжело переносимой мукой. Потом минут тридцать уделили Табелю постам и практической части, когда старший сержант Бушмелев провёл нас по всем постам. А это были: пост у знамени полка в штабе полка, пост в парке с боевой и учебной техникой, пост по охране складов продовольствия и вещевого имущества, пост на прямой наводке, где у нас проходили занятия и где в окопах стояли гаубицы в боевом положение, и пост посередине поля, склад с хим. имуществом, где Бушмелев махнув в нашу сторону рукой оповестил.
– Пост № 5. Курсанты Цеханович, Дуняшин и Панков, это ваш пост. Вопросы какие-то есть? – Мы огляделись. Голое поле. С одной стороны болотистая местность полигона, это сейчас она скрыта ровной пеленой снега, искрящейся на солнце миллионами разноцветных искорок, но если пойти по снегу в глубь полигона, то уже через метров двести промочишь насквозь валенки, потому что, болото прикрытое слоем снега ещё местами не промёрзло и следы быстро темнели от болотной влаги. В полутора километрах справа виднелась куцая улица из четырёх домов деревни Порошино, почтовый адрес нашей дивизии, а в трёх километрах впереди, за Долиной Смерти, большая деревня Калиновка. Ну и слева, в пятистах метрах, на высоком пригорке парк ракетного дивизиона, столовая и дальше уже наш арт. полк с казармой танкового полка Даурия.
– Да нет, товарищ старший сержант…, – вразнобой ответили мы, а Бушмелев усмехнулся.
– А надо, хотя бы спросить – А чего этот пост Мандавошкой называется?
Мы более внимательно посмотрели на одиночное здание склада, стоявшего в голом поле, на худую ограду из ржавой колючей проволоки, на часового, бредущего в тяжёлом тулупе, с автоматом в обнимку по снежной тропе вдоль колючки и в недоумение пожали плечами.
Бушмелев рассмеялся и кивнул на часового: – Вот так и вы будете, как мандавошка бегать вокруг склада, – и все засмеялись, представив на мгновение такую яркую картинку.
Потом были практические занятия на караульном городке. После обеда снова занятия и к разводу, все уже были задёрганы. Но на укороченном из-за сильного мороза разводе отвечали на все вопросы чётко и с радостью отправились в тёплую караулку, которая находилась буквально в двухстах метрах от плаца, между кочегаркой и столовой.
Фууу…, наконец-то мы в тепле. Быстро приняли караульное помещение, Тетенов отвёл первую смену и принял посты. Ужин, моя смена третья…, то есть через четыре часа, которые пролетели в какой-то мелочной суете. Я надеялся, будучи в отдыхающей смене, хоть немного поспать, но не получилось и в одиннадцать часов выходил из караульного помещения на смену постов.
Чёрт побери, на разводе температура была около сорока градусов, а сейчас не меньше сорока пяти. Лица у нас были закрыты до глаз полотенцами, на ногах валенки, а на постах на голову,